Тайна вечной жизни

Естественный отбор существует для всех природных популяций. Но свободный выбор присутствует только у высокоорганизованных животных и человека. Ни один вид не располагает такой степенью свободы выбора, как человеческий, и ни один вид в такой высокой степени от нее не зависит. Можно заметить еще одну закономерность: чем выше степень организации вида, тем более развит свободный выбор. Человек не только пользуется свободным выбором; человек – результат свободного выбора, в силу когда–то сложившихся обстоятельств ставшего возможным.

В современной цивилизации свобода является безусловной, основополагающей ценностью, включающей в себя множество подсвобод. Почему свобода — это ценность? Потому что свобода как ценность фундаментальная в чем–то обычно служит свободе выбора – биологической, необходимой, вынужденной свободе. Все свободы — это далекое отражение первоначальной биологической свободы выбора партнера. Если свобода ничего не делает для свободы выбора, то к ней нужно относиться с подозрением, потому что это не свобода – это абстракция, созданная в лучшем случае из благих пожеланий, а обычно – для ограничения основной свободы выбора в нации в интересах отдельных не способных ею воспользоваться лиц и групп.

Качество людей почти постоянно и не меняется на малых временных промежутках. Но люди не могут наследовать качество относительно родителей с абсолютной точностью. Вот и получается правило 50%: половина имеет качество выше родительского, половина имеет качество ниже. Но только тогда, когда свободный выбор работает.

Панмиксические популяции (т.е. популяции, практикующие случайный выбор) требуют огромной смертности. Гораздо большей, чем человеческие 50%. Любой выбор по небиологическим принципам можно приравнять к случайному с точки зрения отбора по биологическим параметрам. Несвободный выбор, до сих пор практикующийся в экономически отсталых человеческих сообществах, люди подсмотрели у животных, причем не у каких–то, а у копытных.

В обществах, где партнеры не пользуются свободным выбором, отбраковка должна быть многократно большей, до 75% только для того, чтобы поддержать качество. Многодетная семья — единственное решение этой проблемы. Но если сократить смертность или рождаемость, эти нации выродятся за пару поколений.

Степень свободы выбора определяется множеством факторов, связи между которыми бывает сложно проследить. Например, чем больше войн, тем выше роль мужчины. Чем выше роль мужчины, тем меньше прав у женщины. Чем меньше прав у женщины, тем меньше у нее возможностей выбирать партнера. Чем меньше у женщины таких возможностей, тем ниже биологической качество нации. Вроде бы свободу выбора никто не ограничивал – она ограничилась «сама».

Если мужчин мало, а женщин много, женщины не выбирают, а хватают что попало – это не свободный выбор. Если женщины ориентируются на успешных социально – они хватают первых попавшихся представителей богатого класса. Выбор по обману – это не свободный выбор. Причем так успешно их обманывают, что богатые вырождаются быстрее всех других.

Можно сказать так, что популяции человека — нации, практикующие свободный выбор, и знающие, как реализовывать его механизмы, выигрывают в естественном отборе через более высокое качество потомства. На современной Европе это не прослеживается, поскольку свободный выбор – не единственное правило вообще; но на Европе колониалистской, захватившей в свое время почти весь мир, это работает. Степень свободы в Европе времен великих географических открытий была многократно выше, чем в мусульманских странах; в некоторой степени это сохранилось до сегодняшнего времени. Если в местности А свободно выбираются партнеры в 30% браков, а в местности В – в 10% браков, то степень свободы выбора в местности А выше, чем в В на 20%. Вслед за свободой выше биологическое качество и уровень интеллекта. Сменится два–три поколения в таком состоянии – и нация А начнет экспансию против нации В.

Степень ограничения свободы выбора обратно пропорциональна биологическом качеству популяции. Иначе, чем больше ограничений в выборе партнера, тем ниже качество потомства. Отсутствие свободного выбора можно компенсировать количественным повышением воспроизводства и детской смертности, но обычно это не спасает популяцию от отставания (опять пример почти всего неевропейского мира), а только компенсирует воспроизводство.

Если примерно обобщить цифры по степени свободы выбора, тогда дети по качеству на уровне или выше родительского родятся:

При свободном выборе – 1/2 (исходя из общих видовых принципов)

При полусвободном (например, при избирательной покупке жены) –1/4

При случайном – 1/8. (здесь можно только предполагать, верна только тенденция, но не цифра)