Тайна венецианского купца

Со стороны это выглядело так, будто у дамы внезапно сломалась молния на брюках, и они грозятся упасть вот прямо сейчас, оттого несчастная и боится делать большие шаги.

Увидев себя в витрине магазина, Мария ужаснулась и пошла наконец нормальной походкой. От этого и мысли в голове перестали скакать испуганными антилопами, а оформились в одну, самую здравую: нужно обо всем рассказать Надежде. Она поможет. А если не поможет, то хотя бы объяснит, что все это значит. А если не объяснит, то хотя бы поддержит и даст чего-нибудь поесть.

Вот именно! От стресса ужасно захотелось есть. Мария снова набрала номер подруги, и к счастью Надежда тут же ответила:

– Ну, разблокировала тот телефон?

– Д-да…

По одному этому «да», Надежда Николаевна поняла, что все пошло не так, и вздохнула:

– Что еще случилось?

– Надя, я еду к тебе! – твердо сказала Машка.

То есть она думала, что говорит твердо, хотя на самом деле голос у нее был неуверенный и испуганный. А уж когда Надежда расслышала в нем испуганно блеющие нотки, то поняла: у Машки и правда неприятности.

С грустью оглядев сдвинутую мебель, снятые шторы и пылесос, стоящий посреди гостиной, Надежда Николаевна поняла, что с генеральной уборкой придется подождать. Далее выяснилось, что Машка прибудет минут через сорок, так что за это время она успела еще проверить холодильник и смотаться в ближайший магазин.

И правильно сделала, потому что Машка, едва войдя в квартиру, тут же взвыла, что если сейчас не съест хоть что-нибудь, то умрет прямо тут у порога.

Разумеется, это было преувеличением, как ехидно заметила Надежда, писательской гиперболой, но когда Машка съела яичницу с помидорами, бутерброд с колбасой и маринованными огурчиками, бутерброд с гусиным паштетом, половину бублика с плавленым сыром и остатки песочного печенья, у нее наконец лопнуло терпение, и она сурово спросила:

– Кофе будешь?

– Ой, что ты! – Машка замахала руками. – Видеть этот кофе не могу, после того, что в кафе случилось!

К тому времени Надежда Николаевна уже смогла получить некоторую информацию, которую Машка дозированно выдавала, пережевывая пищу.

– Ну и как тебе пришло в голову сбежать с места преступления? – уже в третий раз повторила Надежда, строго глядя на подругу. – Ведь за тобой не числится никакой вины!

– Сама не знаю, что на меня нашло, – вздохнула Мария. – Вот ты бы осталась рядом с ней?

– Нет! – не раздумывая, выпалила Надежда Николаевна.

– Вот видишь!

– Ничего я не вижу! У меня совсем другая ситуация! Ты же прекрасно знаешь, что мне ни в коем случае нельзя попадать в криминальные истории…

– А мне, значит, можно?

– Ну да! Это ведь у меня муж сойдет с ума, если узнает, что я попала в полицию. Он подумает, что я снова взялась за самодеятельные расследования. А у тебя мужа нет…

– Вот обязательно нужно мне об этом напоминать? – возмутилась Машка.

– Ну извини, я не хотела тебя обидеть. Лучше скажи, почему ты уверена, что эту женщину убили?

– Сама не знаю, – честно призналась Мария. – Шестое чувство… интуиция…

Надежда не стала спорить. Она и сама часто полагалась на свою хорошо развитую интуицию. Машкина интуиция, конечно, совсем не то, что у нее, и все же…

– Ладно, допустим… – проговорила Надежда Николаевна. – А теперь еще раз расскажи мне всю историю про телефон.

И Мария снова – уже третий раз – рассказала подруге, как разблокировала телефон незнакомки, воспользовавшись Димкиной программой, как позвонила по единственному записанному в его памяти номеру, третий раз пересказала телефонный разговор с обладателем этого номера…

Все это время Надежда неодобрительно молчала, но теперь не выдержала:

– Машка, но зачем ты позвонила по второму номеру? По тому, который он тебе продиктовал?

– Не знаю… – растерянно призналась Машка. – Он мне так решительно и строго велел перезвонить, что я не посмела ослушаться…

– Вот какого черта!.. – в сердцах начала Надежда, но сдержалась. – Ладно, что было дальше?

Мария повторила другой разговор – с тем человеком, которому ей велели перезвонить. Вроде бы тот, первый, назвал его Длинным.

Но внезапно она вдруг сбилась посреди рассказа.

– Что такое? – насторожилась Надежда Николаевна.

– Кажется, я перепутала… – проговорила Мария неуверенно. – Тот, первый, велел мне сказать, что операция начнется в девять десять, а я сказала – в десять девять… или наоборот…

– А он что?

– Да ничего, сказал – принято, а когда я перезвонила, чтобы исправить ошибку, там уже никто не ответил.

– Так, – медленно произнесла Надежда Николаевна, – так… Вот умеешь ты, Машка, находить приключения на свою… голову!

– Ой, только не начинай все по новой! – отмахнулась подруга. – И, пожалуй, я выпью кофе.

– Слушай, ну неужели тебе не показалось подозрительным, что в телефоне нет других контактов, кроме этого Командора? Ну о чем ты думала, когда полезла звонить этому… как его… Длинному?

– Может, это какой-то розыгрыш? – неуверенно заговорила Мария. – Ну, знаешь, бывает, взрослые, солидные мужики во что-то такое играют от скуки…

– Да, но эту рыжую-то убили. Убили на самом деле. И не говори мне про совпадения!