Тайна венецианского купца

Бросив всего один взгляд на медицинскую сестричку, что пришла ему ставить капельницу, он сразу понял, что девушка она хорошая и честная, что ей хочется к больным относиться по-доброму, но в этой больнице такое не приветствуется, поэтому ее всячески унижают, а старшая медсестра просто проходу не дает и только ждет какой-нибудь оплошности, чтобы уволить.

Или взять соседа по палате, который утверждал, что он везде и всюду главный – и в семье, и на работе. Все у него по струнке ходят, все без него развалится. Даниил же Никодимович видел, что сосед – совершенно пустой тип, что умеет только кричать и суетиться, про таких раньше говорили «весь пар в свисток ушел», что на работе все буквально перекрестились, когда он попал в больницу, потому что хоть сколько-то времени он не будет мешать, а в семье давно уже перестали обращать на него внимание, просто пропускают мимо ушей его слова и делают по-своему.

И вот теперь он видел перед собой племянника, мелкого паршивца и лентяя, совершенно неспособного к учебе и вообще к чему-то серьезному. Весь в папочку. Муженек у сестры был той еще личностью. Дурак и хвастун, да еще и патологический врун, оттого сестра не выдержала и быстро с ним развелась. Да и у нее-то, если честно, ума большого не было, раз повелась на речи этого мерзавца. Но сестра была любимая и единственная, а этот вот…

– Говори уж, – бросил дядя племяннику, – не тяни резину. И не рассусоливай мне тут, говори, как есть.

И Даня понял, что бить на жалость и на родственные чувства у него не получится и что лучше ему уйти и утопиться в Неве, потому что денег дядя точно не даст. А вода в реке хоть и холодная, зато не надо будет общаться с Длинным и его контактным зоопарком. Все равно жизнь кончена.

Тем не менее он не ушел, а рассказал все дяде, который слушал его хоть и с презрением, но внимательно.

– Ну вот… – закончил Даня.

– Угу, я понял. – Даниил Никодимович отвернулся и выдвинул ящик стола.

На миг у Дани шевельнулась мысль, что он сейчас даст денег, но дядя достал толстую записную книжку и стал ее листать. Потом набрал номер и заговорил в трубку:

– Геннадий Викторович? Узнал, ага, Сикорский беспокоит. Тут такое дело… нет ли у вас сейчас в клинике свободного места? Знаю, что от дел отошел и что племянница у тебя там главбухом… Очень нужно… ага, месяца на два… ну как управятся с ним… ага, игромания… очень запущенная… да вообще-то срочно… ага, жду звонка.

– Что это? – спросил Даня.

– А то, дорогой племянник, что положу тебя в клинику, после которой ты не то что в рулетку или в карты, в детскую угадайку играть не станешь! Уж они там свое дело знают. Я, Даня, всю жизнь бухгалтером проработал, и не простым, а главным. А мы, знаешь, все друг друга по городу знаем. Такие связи просто так не разрушишь. В институте я договорюсь.

– Да что толку? – уныло спросил Даня. – Когда я выйду, Длинный все равно меня найдет и убьет.

– Где, ты говоришь, у него казино? На Лиговке? Ну, это мы устроим… – И Даниил Никодимович довольно засмеялся, набирая следующий номер. – Васса Матвеевна?.. – заговорил он весело. – И я тоже рад вас слышать. Ага, имеется разговор. Но по телефону как-то… ага, я всей душой… а вот как раз ресторанчик есть… ага, «Мясо и картошка». Договорились… угу, до вечера… Удивительная женщина, Васса Матвеевна, – сказал он, закончив разговор. – Кличка у нее Васса Железнова… не знаешь, конечно, кто такая. Это была такая женщина… мужа своего собственноручно отравила, чтобы в суде не позориться… да…

– Эта тоже… мужа?.. – опасливо спросил Даня.

– А, нет, у нее другой профиль! В налоговой инспекции работает, в больших чинах, ее весь город знает. Так она твоего Длинного так распушит, что ему долго еще дела не будет до такого мелкого паршивца, как ты! О, сообщение пришло, тебя ждут в клинике. Сейчас такси вызову – и поедем!

Глядя в окно утром в воскресенье, Надежда увидела, что к дому подъехало такси. Из него выскочила довольная Лиля и очень симпатичный мужчина, а за ними Димка с неизменным компьютером. Лиля подняла глаза и помахала Надежде рукой, а потом показала, что обязательно к ней зайдет.

Надежда Николаевна поняла, что истории со счетами так или иначе приходит конец, но отчего-то совершенно не волновалась, как все пройдет, и не проверяла, что лежит там, на лоджии.

Не прошло и получаса, как раздался звонок в дверь. Лилю было не видно за коробкой, которую она едва тащила.

– Ой, Надежда Николаевна, у мамы в этом году такой урожай яблок, просто фантастический! – тараторила она. – Так что попробуйте, и правда вкусные очень!

– Спасибо. А как у тебя-то, все хорошо? Понравился он маме-то? – не удержалась Надежда.

– Не то слово! – Лиля опустила коробку и замахала руками. – Просто наглядеться на него не могла!

– И правда симпатичный очень… А ты подарок заберешь?

– Конечно, во вторник у нашего главбуха юбилей!

Надежда принесла с лоджии коробку, поставила ее на столик и осторожно открыла. Конечно, ей было любопытно, что там. Но то, что она увидела, ее удивило.

В коробке лежала фарфоровая статуэтка… точнее сказать, целая фарфоровая композиция.