Тайна Волшебницы Света (СИ)

— Но ведь вы уже супруги, — мягко возразила она. — Вы помиритесь, обязательно! Не переживай, дитя. Не стоит так изводиться!

Аэлин упрямо покачала головой, снова заливаясь слезами. Спустя недолгое время, измученная переживаниями, Аэлин уснула. Сон её был беспокоен, она металась по кровати и даже что-то бормотала, а горничная сокрушенно вздыхала, наблюдая за ней.

Остаток дня принцесса проспала, но ближе к вечеру Нэя её разбудила. Пора было идти на праздник. Этого девушке хотелось меньше всего — ну, какой ей сейчас праздник? Однако, вспомнив своё обещание, данное королю, она поняла, что ей придётся играть роль счастливой новобрачной этим вечером. Иначе Трандуил превратит её жизнь в ад, он умеет это делать!

Посетив купальни, Аэлин быстро собралась, ей было все равно, как она выглядит, она даже не смотрела на себя в зеркало, пока Нэя занималась её волосами. Когда служанка спросила, какое платье наденет принцесса, Аэлин лишь безразлично пожала плечами.

В итоге, она выбрала наряд из парчи цвета чистого серебра, а на голову надела сверкающую серебряную диадему. Нэя нашла её прекрасной в этом наряде, который так красиво оттенял её нежную кожу и темные волосы. Аэлин лишь скользнула отсутствующим взглядом по своему отражению в зеркале.

На огромной лесной поляне уже горело множество костров. Праздники в Эрин Ласгален мало чем отличались от тех, к которым Аэлин привыкла в Имладрисе: те же хороводы, песни менестрелей, танцы, нежные звуки флейт и пастушьих рожков, та же чистая радость подданных.

Аэлин очень любила праздники, но сегодня вечером всё вокруг казалось ей ненастоящим, фальшивым. Особенно улыбки Трандуила и Леголаса, которые они щедро раздавали ликующему народу.

Муж ожидал её у выхода из дворца, чтобы дать руку и проводить к большому помосту, специально возведенному для королевской семьи. Почувствовав прикосновение его руки, девушка вздрогнула.

Итак, он тоже играет свою роль. Роль благородного принца, счастливого молодого мужа. И у него превосходно получается, в отличие от неё. У Леголаса было вполне умиротворенное выражение лица, словно несколькими часами ранее они не превратились во врагов.

Жаль, что ей в наследство не досталась способность так виртуозно притворяться! Аэлин не могла скрывать рану, нанесенную её душе этой странной, измучившей её любовью, это было выше её сил.

Сердце её кровоточило, словно в него попала стрела. А рядом точно также кровоточило сердце Леголаса.

Но оба они, ослепленные гневом, не замечали этого…

====== Под зеленым пологом леса ======

Стайка прелестных молодых эллет в одинаковых белых платьях исполняла нежный, чувственный танец у королевского помоста, на котором стоял высокий трон Владыки и два кресла поменьше — для принца и его супруги.

Трандуил благосклонно поглядывал на прекрасных танцовщиц и небрежно улыбался. В своем роскошном наряде из золотой парчи, с высокой короной, усыпанной жемчугом, на голове, он выглядел величественно и торжественно, как и подобает Владыке. Он небрежно держал своими тонкими, унизанными кольцами, пальцами золотой кубок с вином, неторопливо потягивая напиток, а позади него дежурил виночерпий, периодически наполнявший кубок своего короля.

Леголас сидел по правую руку от отца, а далее, за ним — Аэлин. Принц выбрал для праздника светло-зеленый камзол простого покроя, он не любил вычурности и излишней роскоши, на голове у него блестел серебряный венец. Он с большим удовольствием обошёлся бы без этого атрибута, но положение сына короля обязывало носить корону. Сегодня ночью этот венец казался ему свинцовым, настолько сильно он сжимал его виски. А, может, это были угрызения совести и чувство вины?

С момента безобразной ссоры с женой, сын короля не находил себе места, обзывая себя всеми известными ему грязными ругательствами на всех языках Арды, какие только удалось вспомнить.

Леголас не винил Аэлин за её гневную вспышку. Увы, ему слишком поздно открылись причины, по которым она противилась их союзу. О, как он казнил себя за своё недостойное поведение! И не только по отношению к жене, но и к Тауриэль. Зачем только ему понадобилось просить её руки? Теперь Леголасу предстояло непростое объяснение с ней, и он даже не представлял, как ему удастся оправдаться.

Тауриэль, безусловно, должна была удивиться его письму, поскольку за долгие годы он ни разу не просил её стать его женой, и вдруг так внезапно сделал это! Что она подумала? Злится она на него или всё поняла? Пока принц ещё не успел поговорить с ней. Хвала Эру, отец обещал подумать над восстановлением эллет в гвардии. Это самое малое, что Леголас мог сделать для неё.

При мысли о том, что почувствовала Аэлин, когда ей стало известно об этом проклятом письме, у Леголаса заходилось сердце. Юная девушка, которую выдают замуж за мужчину, который сделал предложение другой! Как должна была пострадать её гордость, когда она поняла, что у неё нет выбора?