Тайна ворона

– Когда это ты успел так вырасти?

– Я так надеялся, что Сихо еще побудет здесь, чтобы любить меня и баловать… – отнюдь не по-детски сказал он и зашагал из комнаты.

Надзукихико изумленно смотрел на него. Это был красивый молодой человек лет шестнадцати-семнадцати с волевым лицом. Ростом он оказался чуть пониже Надзукихико, но широкие плечи и прямая спина говорили о расцвете юности.

– Это твой настоящий облик?

– Не знаю. По-моему, я еще не достиг полного развития, но точно не пойму.

Вспоминая, каким Ямагами был до Сихо, Надзукихико никак не мог поверить, что свободно общается с ним, однако сейчас был удобный момент высказать свои соображения.

– Ямагами-сама, наверняка раньше на этой горе тебя называли другим именем. Если сумеешь его вспомнить, думаю, сможешь и стать настоящим богом.

– Я ведь уже говорил: мне неинтересно, кем я был раньше. Лишь бы только Сихо оставалась со мной.

Его глаза смотрели в одну точку. За облаками снова недовольно загремел гром, раскаты которого, казалось, уже удалились.

– Ты и правда так думаешь?

Надзукихико пришло в голову, что именно зависимость от Сихо не позволяет божеству принять свой настоящий облик, однако тот упрямо настаивал на своем.

Что все-таки превратило его в чудовище? Сихо говорила, что причина должна найтись. Это случилось не само по себе и наверняка как-то связано с ятагарасу.

– Что же мы такого тебе сделали?

На него взглянули равнодушные глаза божества.

– Звучит так, будто я хочу оправдаться, но я просто не помню, – проговорил Надзукихико. – Смутно осознаю лишь, что прежний старейшина ятагарасу сбежал от тебя. И все же я никак не пойму, чем он так тебя прогневал.

Ямагами серьезно слушал Надзукихико и вдруг улыбнулся.

– Если бы ты и помнил, ты наверняка не сообразил бы, в чем дело. Потому что вы напрямую не виноваты в том, почему я стал таким.

Надзукихико онемел.

– В то время я доверил Нарицухико охранять Ямаути. Ты не прислуживал мне постоянно.

Как только юноша услышал эти слова, в голове у него ясно возник голос…

«И ты смеешь называть себя хозяином горы?», «Замолчи, Нарицухико! Тебе не дано понять мою боль!»

Ноги сами подогнулись. И вдруг он вспомнил: кажется, тогда Ямагами, корчась в муках, кричал среди молний, беспорядочно исчеркавших небо. Всполохи и раскаты грома закружились в водовороте – и невыносимая мучительная боль. Он кричал что-то, и вместе с ним вопил ятагарасу, который придерживал его. Неровное дыхание, голос и беспорядочные звуки шагов – это его дыхание и его голос.

«Нам его не спасти. Он теряет сущность Ямагами. Теперь нам не то что милости от него нельзя ждать – он может уничтожить всю Ямаути».

Его спросили, что делать, и он ответил: «Мне не справиться. Придется его бросить».

Когда они кое-как добрались до Кин-мон, в живых остались только он и его спутник. Надо было дать уйти хотя бы ему.

«Ворота я закрою. Я здесь все закончу, а ты беги!»

Подчиненный стал умолять вернуться с ним, говорил, что не может покинуть правителя, и тот сказал лишь одно: «Позаботься о нашем роде».

От этих воспоминаний потемнело перед глазами.

Когда он очнулся, Ямагами тихо смотрел на него.

– Кажется, ты что-то вспомнил, верно?

С его губ сорвался стон:

– Ямагами-сама… Я… мы…

Он не понимал: как можно было это забыть? В прошлом он убегал от разъяренного Ямагами, пытаясь защитить своих людей. Теперь же наконец остро осознал, что до того случая они действительно служили этому богу.

– Мы прибыли сюда, чтобы поклоняться тебе, но забыли о долге и бросили тебя.

Надзукихико распростерся на полу, однако Ямагами одной улыбкой остановил его.

– Можешь больше ничего не говорить. Я совершил ужасное, когда старейшина ятагарасу пытался остановить мое буйство. Сейчас я понимаю, что у вас не было иного выбора, кроме как оставить меня.

Краем глаза Надзукихико заметил движение человеческой фигуры. В комнату с изумленным видом заглядывала его кузина, которая должна была находиться вместе с Сихо: наверное, удивилась внезапно выросшему Ямагами.

– Масухо? Что ты хотела?

Услышав родную плавную речь, девушка вздрогнула, но тут же отработанным движением церемонно поклонилась:

– Госпожа Сихо уснула у себя в комнате.

– Ясно. Значит, я должен идти, – пробормотал Ямагами и, пройдя мимо девушки, вышел из спальни.

– У вас все в порядке? Что произошло? – Проводив его глазами, Масухо – в своем племени она носила имя Масухо-но-сусуки – с беспокойством подбежала к брату.

– Я вспомнил! Вспомнил, что произошло в прошлом. Как наше племя оказалось в Ямаути.

Опираясь на руку сестры, Надзукихико поднялся на еще слабые ноги. Видимо, от внезапно нахлынувших воспоминаний голова раскалывалась от боли. Но об этом некогда было думать.

– Ямаути – это имение Ямагами.

– Имение?!

Масухо-но-сусуки захлопала глазами, а Надзукихико потер лоб.