Тайна воцарения Романовых

Ежегодно присылали посольства к царю северокавказские князья — в основном для того, чтобы получить подарки. Впрочем, недорогие — сабли, красивые халаты, шапки. Но для дагестанских или кабардинских князей главное было — почет и честь. Вернувшись домой, показать сородичам, что их принял государь, что он их ценит и уважает. А Россия тем самым поддерживала стабильность на кавказской границе, остававшейся весьма беспокойной. В 1629 г. опять началась борьба за старшинство между князьями Кабарды, и крымский хан решил посадить своего претендента, чтобы получить контроль над стратегически важным Дарьяльским ущельем. Явился с войском, но кончилось это тем же, что и прошлые попытки. Москва заявила протест, и татарами пришлось уйти ни с чем.

Зато с Доном отношения испортились окончательно. Несмотря на запреты, походы казаков не прекращались. И при очередном проезде посла Кантакузина из Стамбула в Москву его опять задержали и “бесчестили”. Он нажаловался, патриарх осерчал и 60 донцов, бывших в столице, арестовал и отправил в ссылку. Послу Савину, который вместе с Кантакузиным поехал к султану, было велено объявить казакам, что пока они не исправятся, жалования им больше не будет. А для наведения порядка и формирования из донцов войска для войны с Польшей с дипломатами послали воеводу Ивана Карамышева с отрядом. Выбор, надо сказать, оказался неудачным. Это был тот самый Карамышев, который в 1612 г. вместе с казаками оборонял Волоколамск, плохо себя проявил и поссорился с ними.

У воеводы было всего 700 чел., но один из арестованных донцов сбежал и начал распространять слухи, будто Карамышев идет “атаманов и казаков всех повешать и казнить”. Донское казачество война с Польшей вообще не устраивала, ведь им при этом пришлось бы столкнуться с собственными товарищами по морским рейдам, запорожцами. Снова возникла и стала будироваться версия, будто их хотят подчинить “турецким пашам”. Казаки возмутились. Послов вызвали на круг, заслушали грамоты, разбушевались, и Карамышева изрубили саблями и утопили. Правда, дипломатов не тронули и проводили в Азов. Не взяли даже большую сумму денег, которую привез Карамышев (чтобы платить жалование формируемой армии). Но реакция Москвы была жесткой. Станицу, привезшую весьма наивные объяснения об “уважительных причинах” убийства воеводы, атамана Васильева с 70 казаками, взяли под стражу и разослали по разным городам.

Донцам это показалось обидно. Созвали в Раздорах общий круг, хаяли атамана Фролова, почему он вместе с Карамышевым не разрешил побить и послов — мол, какая разница с точки зрения последствий? Шумели, митинговали, накручивая сами себя слухами, что царь теперь соединится против них “с крымским и турским” государями. И приняли решение, если на них пришлют рать, объединиться с запорожцами и отбиваться, “Дон нам без крови не покидать”. Или “пойдем к черкассам в Запороги, они нас не выдадут”. Рать на них Филарет посылать не стал, но и выплату жалования прекратил. Впрочем, они у турок захватывали больше. В 1629 г. произошел набег на Стамбул. Часть казачьей эскадры орудовала у входа в гавань, а 12 лодок прорвались в Босфор. Их прижали 14 турецких галер. Тогда казаки пристали к берегу, закрылись в греческом монастыре и отстреливались. Их товарищи, услышав шум боя, подошли на 50 челнах, захватили абордажем и сожгли 2 галеры, высадили десант и выручили осажденных. После чего убрались, увозя большую добычу.

Однако ожидавшаяся польско-турецкая война так и не началась. Все планы смешали события на Кавказе. Несмотря на дружбу с Москвой, шах Аббас с непокорностью горцев так и не смирился и затеял новый комбинированный удар на Грузию и Северный Кавказ. Ворвался во главе армии в Самынскую долину Южного Дагестана, захватил и разрушил селение Ахты… И в разгар похода шах умер. Предприятие скомкалось, войско отступило. На престол взошел сын Аббаса Сефи I. Но смена правителя сразу вылилась в смуты. Произошел мятеж в Гиляни, в Лахиджане и Реште начались погромы домов чиновников и знати. Примкнули кызылбашские сепаратисты. Предводителем восстания стал Адиль-шах.

Мурад IV соблазнился столь удобным моментом. И бросил армию не на запад, а на восток. Но Сефи оказался правителем не менее решительным и воинственным, чем отец. Мятежников он быстро разгромил, укротив их жестокими репрессиями. Пойманного Адиль-шаха собственноручно расстрелял из лука. И повернул войска против Порты. В результате турки опять прочно завязли в Закавказье и Месопотамии. В 1630 г. они потерпели сокрушительное поражение под Багдадом. И Сефи чувствовал себя настолько уверенно, что даже снял часть сил с турецкого фронта, реанимировав проект покорения Северного Кавказа. Причем горячий и молодой шах, в отличие от отца, готов был ради этого даже пойти на конфликт с Россией. Планы вынашивались грандиозные — построить иранские крепости на Сунже, Тереке, Елецком городище. Для этого в Дагестан была послана тысяча солдат, а наготове стягивалась армия в 40 тыс. — чтобы занять эти крепости и в случае вмешательства русских отстоять новую границу.