Тайна воцарения Романовых

А когда врага отбросили и крестьяне освободились от полевых работ, началось строительство оборонительных систем. При участии всего окрестного населения ремонтировались и старые “засечные черты” — подгонять и уговаривать людей не требовалось, все знали, что на собственную безопасность трудятся. А в Москве с сентября 1637 г. заново стали отстраиваться стены внешнего, Земляного города. Прежние укрепления сгнили, обветшали, валы осыпались, и когда планировали реконструкцию российских защитных систем, это тоже учли. Работы велись ударными темпами. Был составлен общий проект, участки стены поделили между боярами и гостями, возглавившими строительство. К каждому участку приписали те или иные слободы и улицы. Заставили трудиться и татар, взятых в плен во время набега. Вокруг столицы выросли новые мощные валы со рвами, деревоземляные стены с красивыми башнями. И завершилась стройка за несколько месяцев, из-за чего Земляной город получил название “Скородом”.

События, развернувшиеся на юге России, затрагивали и интересы поляков. Но Речь Посполитая оказалась в этот момент парализованной. Потому что за выступлением Сулимы покатилась сплошная цепь восстаний. По сути — гражданская война. Запорожцы избрали гетманом Карпа Гудзана (Павлюка). В 1637 г. он совершил поход против татар, а возвращаясь, налетел вдруг на г. Черкассы, захватил там пушки и обратился с воззваниями к народу — подниматься на защиту православия и вольностей. Причем на его сторону стали переходить и реестровые казаки, разуверившиеся в справедливости и признании панами своих прав и заслуг. Восстание охватило оба берега Днепра. Правительство и магнаты на этот раз отреагировали быстро, двинули армию под командованием коронного гетмана Потоцкого и польного гетмана Конецпольского. В сражениях под Кумейками и Мошнами поляки одолеть Павлюка не смогли, хотя слабо вооруженные и плохо организованные повстанцы были изрядно потрепаны, понесли серьезный урон. А затем коронная армия нанесла им поражение под Боровицей. Среди казаков начался разлад. Этим воспользовался Конецпольский, завязал переговоры с реестровыми, обещая им льготы и милости, и они опять изменили. Принесли повинную и выдали Павлюка и его помощника Томиленко. Их сторонники стали разбегаться. Обоих предводителей отвезли в Варшаву и обезглавили.

А Россия весной 1638 г. стала сосредотачивать на юге крупные силы. Главное командование армией принял сам глава правительства Иван Борисович Черкасский. Вспомогательную рать формировал в Рязани Дмитрий Пожарский. Ожидали нового вторжения хана. Разведка доносила о масштабных приготовлениях. Татарские и турецкие эмиссары опять были направлены к князьям Кабарды, кумыкам, ногаям, силясь привлечь их на свою сторону. Правда, особого успеха не добились. Кабардинцы и дагестанцы отношений с царем портить не собирались. Но кубанских ногаев и черкесов, тяготевших к причерноморским турецким городам, посланцы хана и султана привлекли. В Крыму, Темрюке и Тамани собирались рати.

Однако нашествия на Русь не последовало. Во-первых, в Крыму помнили прошлогоднее поражение и знали о готовности русских армий. А во-вторых, султанский приказ категорически требовал направить удары на Азов. И орды со всех направлений двинулись сюда. Успеха они не добились. Крымские, таманские и темрюкские формирования действовали разрозненно, сами по себе. И состояли из конницы, бесполезной против крепостных стен. Видать, не очень и старались. Налетали, стараясь захватить казаков врасплох. Но и дозоры защитников не дремали. Противник находил ворота запертыми, а попытки атак без особого труда отражались. Вести правильную осаду степняки не умели, грабить под Азовом было нечего. И уходили не солоно хлебавши. А конные отряды казаков еще и беспрестанно клевали их, набрали много пленных.

Для русских отвлечение противника на Азов оказалось очень кстати. Силами войск, собранных на границах, и под их прикрытием, началось строительство самой южной, Белгородской засечной черты. В лесистой местности рубились сплошные засеки, на открытых местах копались рвы, насыпались десятиметровые валы с частоколом. Чтобы связать все это в единую оборонительную систему, строились новые города-крепости Коротояк, Усмань, Козлов. А между городами, через каждые 20–30 км, ставились острожки для гарнизонов, несущих дозорную службу. Производить такие работы русские хорошо умели, в искусстве фортификации они были большими мастерами. Сохранилось описание итальянца Руджиери, что полевые крепости строились “с невероятной быстротой”. Дескать, русские “инженеры” осматривают местность, в лесах идет заготовка бревен — которые там же обрабатываются, подгоняются друг к другу и размечаются. По реке их сплавляют к нужному пункту, “разбирают знаки на бревнах, в один миг соединяют, засыпают землей и ставят гарнизон”.