Тайна воцарения Романовых

А обстановка на русско-польском фронте внезапно обострилась. Лисовский, покинув Псковщину, очутился под Брянском. Его имя пользовалось популярностью у наемников и авантюристов, отряд быстро вырос до 7 тыс., представляя угрозу разложившимся войскам под Смоленскм. И правительство, забив тревогу, вспомнило об униженном Пожарском, назначив его воеводой. По росписи Разрядного приказа ему выделили 7 тыс. войска. Хотя такие росписи — сколько служилых должно явиться от того или иного уезда, давно ничего не значили. На деле собралась лишь тысяча дворян, стрельцов и казаков. Остальных Пожарский добирал сам по дороге. Призвал служилых в Боровске, в Белеве присоединил казаков, в Болхове подошли 2 тыс. татар Исленьева.

Лисовский шел от Карачева к Орлу. Где и встретились. Передовой отряд Ивана Пушкина 30 августа неожиданно напал на польский лагерь. Порубил попавших под руку, внес панику. Да только ведь и Лисовский был опытным начальником, быстро навел порядок. И подошедшие основные силы Пожарского встретил в боевом строю. Русские трижды атаковали, но их разношерстные части не могли одолеть панцирную шляхту и наемную пехоту. А Лисовский, выждав момент, нанес контрудар тяжелой конницей по татарам Исленьева. Сбитые с позиций, они побежала, увлекая казаков. Устояли лишь Пожарский и Пушкин, собрав вокруг себя около 600 бойцов — 40 стрельцов, две сотни дворян и еще кто прибился. Окружили стан телегами и отстреливались, отразив наскоки врагов и нанеся им серьезные потери.

К вечеру Лисовскому пришлось отвести войско в лагерь, а ночью к Пожарскому вернулись беглецы, устыдившись своей паники. Обе стороны были потрепаны и 3 дня стояли напротив друг друга, не нападая. И Пожарский применил прием, вполне обычный в тогдашних европейских войнах. У него было 12 шотландских наемников во главе с капитаном Шоу. Через них затеяли переговоры с наемниками Лисовского, соблазняя их “государевым жалованием”. Там тоже нашлись шотландцы и англичане. Сочли, что сила на стороне русских, и стали переходить к ним. Лисовский, увидев, что его полки тают, пошел на хитрость. Скрытно снялся с места и форсированным маршем метнулся к Кромам, а затем повернул вдруг на север, на Калугу. Захватив Перемышль и рассчитывая, что обошел стороной русскую рать.

Но и Пожарский отреагировал четко. Он тоже форсированным маршем бросил в Калугу всю свою конницу, и она успела войти в город раньше врага. А князь двигался следом. К нему подошли подкрепления — правительство мобилизовало “Казанскую рать”, татар, чувашей, черемисов. Силу они представляли сомнительную, с рогатинами, топорами, луками, но внушительную — 7 тыс. ополченцев. Лисовский понял, что может очутиться меж двух огней — с севера калужские полки, с юга идет рать. Он сжег Перемышль и рванул в другую сторону, ко Ржеву. В это время Пожарского свалил очередной приступ “черной немочи”. Преследование возглавил Дмитрий Лопата-Пожарский, но с таким контингентом гоняться за Лисовским было невозможно, ополченцы быстро дезертировали, и воевода докладывал, что “казанские люди все побегоша в Казань”.

Правительство осталось очень недовольно, даже посадило Лопату-Пожарского под арест. А у Лисовского осталось чуть более тысячи бойцов. Но это было испытанное ядро его конницы. И он, бросая в селах слабых коней и беря свежих, понесся стремительным рейдом, все разоряя, сжигая и грабя на своем пути. На Торжок, Углич, мимо Ярославля, Ростова, Суздаля, Рязани, Тулы. И уже с востока вышел к Калуге. Против него выступил воевода Куракин, и от Калуги польскому вожаку все же пришлось отказаться. Однако и Куракин смог только отрезать и уничтожить арьергард в 300 чел, а Лисовский с награбленным так же стремительно удрал в Польшу.

В 1615 г. на Запад отправилось еще одно посольство, Ивана Кондырева и подьячего Неверова. Оно посетило Францию и Голландию. С прежней целью, известить о восшествии на престол Михаила и просить помощи против поляков и шведов. Во Франции “московитов” подняли на смех — правительство Марии Медичи ориентировалось на Рим и, конечно же, симпатизировало Сигизмунду. Впрочем, и русские посетили Францию, видимо, “заодно”, ничего конкретного у нее не просили, Михаил лишь обращался к “великому государю Людвигу”, чтобы тот “способствовал, где тебе можно будет”. Больше надежды было на голландцев, давних торговых партнеров. Но Голландия недавно заключила союз со шведами и не хотела с ними ссориться. Рейтинг России в это время упал чрезвычайно низко — по Европе ходили слухи, что Михаила уже свергли, и он бежал к татарам.