Тайна всегда со мной

— Интересно. — Антон облокотился на стол. — Выходит, ей просто нужно было покинуть наши края, спрятаться от кого-то, а сестра могла быть удобным предлогом?

— Не уверена. Похоже, соседний областной центр мог быть именно целью переезда. Хочу выяснить, что все-таки ее с ним связывало. Ее коллега упомянула некоего Шувалова, ответственного по культуре там. Вроде бы Лидия могла быть с ним как-то связана.

— Еще один родственник?

— Не думаю.

— Ну что, снова в командировку? — весело подмигнул Селиванов.

— Чему ты радуешься, не понимаю? — грозно посмотрела на него я. — Я туда пока не собираюсь. Если у тебя нет дел поважнее — поезжай, я только за. У меня и тут куча забот. Субботкину задание я дала, а пока нужно допросить братьев.

— Я тебе сегодня компанию составить не смогу. — Антон сделал виноватое выражение лица, но в его искренность верилось с трудом.

— Я и не рассчитывала, — ответила я и попросила: — Сможешь заехать к Веронике Светловой, матери Людмилы, за медицинской картой ее дочери?

— Мне до вечера из конторы никак.

— Селиванов, не слишком ли хорошо ты устроился? — возмутилась я.

— Сам себе завидую, — довольно ответил он и откинулся на спинку стула, а я покинула его кабинет.

Я позвонила Веронике и выяснила, что о моей просьбе она забыла, зато пригласила приехать и заняться поиском карты самой. Мне ничего не оставалось, кроме как согласиться. Через полчаса я уже была в ее квартире. Встретила она меня с сигаретой в руках и темными кругами под глазами.

— Чего вы там так долго выясняете? — поинтересовалась она. — Не я же ее укокошила. Отдали бы уже лучше, чтобы похоронить, и дело с концом.

— Вас никто не подозревает, — успокоила ее я. — Таковы процедуры.

— Процедуры, — усмехнулась она в ответ. — Человека нет, так есть ли разница, как он умер?

— Есть, и иногда существенная, — возразила я ей, когда она открывала передо мной комнату дочери.

— Справитесь? — спросила Вероника.

— Постараюсь, — ответила я и подошла к столу. Тут мой взгляд упал на крысу в клетке. — Ой! Что с ней?

— Да что ей сделается? — Женщина подошла ближе и заглянула в клетку. Животное лежало внизу на опилках лапками вверх.

— Вы ее кормили? — осторожно спросила я.

— Да они несколько дней без еды могут, — отмахнулась та.

— Убрать ее, наверное, надо. Вонять будет, — предположила я.

Хотя в этой квартире и так не благоухало.

— Подождем, может, оживет? Хотя лучше бы померла, конечно… — Вероника поморщилась, а я засомневалась в ее адекватности.

Должно быть, она уже с утра успела хорошенько принять на грудь. Женщина постучала по клетке и продолжила:

— Милка эксперименты на ней разные ставила. Может, снотворное какое-нибудь действовать начало или еще что. Сейчас воды принесу.

Вероника вышла из комнаты и скоро действительно вернулась со стаканом воды. Открыла клетку и вылила содержимое в миску. Остатками сбрызнула животное. Положила корм. Потом резко опустилась на стул, закрыла лицо руками и беззвучно заплакала. Я стояла в полной растерянности, не зная, что делать. Впервые я увидела в ней человека, мать. Я сделала полшага вперед и слегка погладила ее по спине.

— Принести вам воды?

— Не надо, — отмахнулась она. — Я ведь любила ее. Так вышло, что я стала матерью, сама будучи ребенком. И вот этот комочек… Людмила выросла у меня на глазах. В настоящую красавицу притом, да еще и умная ведь… не в меня. Только я сама свое счастье прошляпила. Могла бы больше дочерью заниматься, а не собой. Глядишь… Ладно, пойду, а вы ищите. Может, повезет.

Мне действительно повезло. Медицинскую карту я нашла в нижнем ящике стола. Она лежала среди таких документов, как школьный аттестат, страховой полис и прочее. Это был небольшой томик из детской поликлиники. Не знаю, успела ли Людмила обзавестись картой во взрослом учреждении после совершеннолетия, но и этого, я надеялась, будет достаточно.

Я вышла из комнаты. Вероника к этому времени успела успокоиться и вернуться к своему обычному состоянию. Я сунула карту в сумку, и мы простились. Знакомых врачей у меня не было, так что я собиралась передать ее ребятам из морга. Уж кому, как не им, знать, какие болячки могут быть потенциально опасными.

На остановке я села в автобус и отправилась в больницу. Мои надежды оправдались. После недолгих переговоров персонал разрешил мне побеседовать с братьями Лысенко. Матвея увезли на рентген, так что начать мне предстояло с Кирилла, мужа Аллы. Он-то меня и интересовал больше всего.

Я переступила порог палаты и невольно содрогнулась. Молодой мужчина на больничной койке был весь в бинтах, повязках, трубках и катетерах. Одна половина лица пунцово-красная, будто с нее сошла кожа. Может быть, так оно и было. Мне вдруг захотелось развернуться и выйти. Не потому, что выглядел он ужасно, а потому, что разговор предстоял нелегкий, а человеку и так досталось.

— Проходите, я не кусаюсь, — произнес он. — Медсестра сказала, вы из полиции?

— Да, меня зовут Татьяна. — Я взяла табурет у стены и села рядом с его кроватью.