Тайна выеденного яйца, или Смерть Шалтая

— Говорите, только когда вас спросят. Не пытайтесь пожать руку. Когда вас представят, поклонитесь. Не перебивайте, когда говорит он. Не прикасайтесь к нему. Не чихайте в его присутствии. Не упоминайте о политике и всегда обращайтесь к нему «ваше преосвященство».

Он постучал в переднюю дверь, та чуть приоткрылась. За ней обнаружился еще один полицейский, с огромными усами, который взглянул на Джека и поторопил его войти. Как только Джек попал в переднюю, тишина сказала ему, что напольные часы остановились. Он посмотрел на них и с изумлением узрел застывший на полувзмахе маятник. Что поразило его еще больше, так это гиперактивные мамины кошки, тихонько сидящие рядком у двери, словно кегли. Однако времени поразмыслить об этих чудесах ему не оставили, поскольку провели в знакомую гостиную.

Вся его семья собралась здесь. Мадлен стояла позади всех, держа на руках Стиви, а остальные дети либо сидели, либо стояли рядом с бабушкой. Невероятно, но Пандора была в платье, и, что еще более невероятно, Бен причесался. Меган стояла впереди всех, перед большим кожаным креслом, некогда принадлежавшим отцу Джека. В кресле, окруженный мягким сиянием, исходившим словно не от его белого костюма, а изнутри его, восседал Джеллимен.

Присутствие Джеллимена можно было ощутить, но не описать. Могучие волны надежды и утешения, исходившие от его личности, окутывали всех, кто оказывался рядом с ним. Говорили, что улыбка Джеллимена может осветить самые мрачные моменты жизни и что его слово способно утихомирить самую горячую ярость. Джек, как и многие другие, относился к слухам о мощи этого великого человека скептически, но за несколько проведенных в его присутствии секунд понял: все, что о нем говорили, — правда.

Джеллимен сидел, подавшись вперед, подперев кончиками пальцев подбородок, и хотя он говорил с Меган шепотом и слов было не разобрать, они наполняли комнату, будто камерная музыка в зеркальном зале. Меган горячо кивала в ответ. Закончив, он возложил руку ей на голову и улыбнулся. Меган едва не растаяла, а Мадлен украдкой смахнула слезу.

Референт Джеллимена стукнул жезлом об пол и громким чистым голосом произнес:

— Ваше преосвященство, позвольте вам представить детектива Джека Шпротта!

Джек шагнул вперед и попытался вспомнить инструкции, протараторенные Бейнсом во время короткой прогулки по садовой дорожке. Он забыл все, кроме того, что нельзя чихать, но это не имело значения. Джеллимен повернулся в кресле и воззрился на Джека пронзительно голубыми глазами.

— Мистер Шпротт, — с загадочной улыбкой произнес он, — у вас очаровательная семья.

— Б-благодарю, ваше преосвященство.

Джеллимен встал и подошел к Джеку. Он был крупным мужчиной, но, возможно, так казалось под влиянием его могучей личности. Он говорил просто и ясно. Никогда нельзя было запомнить, какие в точности слова он произнес, но смысл отпечатывался в сердце навсегда.

— От имени всего народа хочу поблагодарить вас за спасение нас от эпидемии бородавки.

— Это мой долг, сэр.

— Даже если и так, примите нашу благодарность. Я хорошо знал Шалтая — мы вместе учились в Оксфорде. Я слышал, он склонился к темной стороне бытия, но в душе Шолт был славным яйцом. Его убил Рэндольф Пемзс?

— Нет, ваше превосходительство. Мы подозреваем, что это сумасшедшая доктор Кватт.

Джеллимен печально покачал головой.

— Извратительница естественного порядка вещей, — с негодованием произнес он. — Я запретил ей заниматься научной работой, но, видимо, следовало принять более крутые меры. Почему она убила его?

— Кватт не убивала его лично, но смерть явилась неизбежным следствием ее решения превратить Шалтая в живой инкубатор. Как только из Шалтая-Болтая что-то вылупилось, это стало убийством.

— Как увлекательно! И что же вылупилось?

— Цыпленок. Кватт наверняка…

Джек осекся. Нехорошая мысль зашевелилась в его голове. С чего он взял, что это цыпленок? Перед его глазами возникли фотографии изуродованного тела Винки. От удара грудная клетка бедняги треснула, как орех. Винки, наверное, услышал выстрел, вышел и увидел… не киллера, который уже удрал, а доктора Кватт, которая несколько дней ждала своего часа в белом церебраллумовском фургоне. Винки вернулся домой, прочел газеты, сообразил, что Шалтая убила Кватт, и тогда — дурак несчастный — попытался ее шантажировать. Она явилась расплатиться с ним, но не одна, а вместе с тем, что вылупилось из Шалтая, — существом настолько жутким, что Винки, обмочившись от страха, даже не пытался защищаться. Треска с головой котенка — это еще цветочки. Доктор Кватт создала нечто невыразимо мерзкое и вырастила это в лишенном сердцевины желтке Болтая. Но зачем? А чтобы использовать это существо против человека, который сломал ее научную карьеру!

— Инспектор, — окликнул его Джеллимен, — что вас так встревожило?

— Вы в опасности. Мы все в опасности. Мадлен, мама, сейчас же прячьте детей в погреб и запирайте дверь. Вы, с усами, пусть полицейские снаружи проверят белый фургон, тот, что припаркован чуть дальше по улице, и немедленно уводите Джеллимена в безопасное место!