Тайна взорванного монастыря

- Точно! - я хлопнул себя по лбу. Отец имел в виду красивый юбилейный альбом, выпущенный к очень большой и крупной дате Города. У нас этих альбомов штук пять скопилось (в одной из предыдущих повестей я рассказывал, как и почему). В нем была карта, вклеенная с внутренней стороны обложки и разворачивающаяся вчетверо. И все, что только можно, на ней было изображено: даже каждый дом в старой части города обозначен, с указаниями, в каком веке он построен и чем знаменит, и чуть ли не валуны на мысу затопленного монастыря на ней имелись - а если их и не было, то их легко было нанести самому, масштаб позволял. И уж, конечно, были на ней оба маяка на нашем острове, и новый, и старый. Я не помнил, есть ли на ней бомбардировщик - скорей всего, нет, не такая это уж достопримечательность, но овраг, развороченный упавшим бомбардировщиком, там должен был иметься, ведь это часть рельефа местности, как-никак, а рельеф местности там был в точности дан, на этой карте.

Но сперва мне надо было точно узнать, что случилось с Ванькой и Гришкой, и что Гришка поведал моему братцу, вольно или невольно...

От этих размышлений я отвлекся только однажды, когда отец сказал:

- Я вот думаю. Поскольку воскресенье у вас обоих выдалось трудным, то завтра, в понедельник, можете в школу не ходить. Отдохните маленько. Пойдете во вторник, а я записку вам напишу, что вы пропустили один день по уважительной причине.

- Ура! - закричали мы с Ванькой.

В общем, как только обед закончился и отец отправился малость передохнуть, мы с Ванькой рванули в нашу комнату, и я сказал ему:

- Рассказывай!

Его и упрашивать не надо было. Он стал взахлеб, размахивая руками, рассказывать обо всем, что с ним приключилось, а я жадно впитывал каждое слово.

- И вот, - закончил Ванька, - я до сих пор ломаю голову, как же это Гришка выкрал нас из-под самого носа у этого козла, а он ничего и не заметил? И я, главное, не заметил! Спятить можно!

Мы погадали, как это могло быть, но так ничего не придумали, а потом и я рассказал ему обо всем, о чем умолчал, отчитываясь родителям, а также показал мои записи.

- Здорово! - восхитился Ванька. - Но ведь теперь ясно, что человек, который мог рассказать Петько и Скрипицыну о распятии - это этот самый Пельмень, "учитель" Гришки. И, получается, Гришка умыкнул распятие у своего учителя - может, впервые в жизни его перехитрил - чтобы передать это распятие в надежные руки. Ну, тем людям, которым это распятие должно по праву принадлежать. А на тот случай, когда эти бандюги выйдут из тюрьмы, он сделал точную копию распятия, чтобы всучить им эту копию и избавиться от них. Ведь только так можно понять его ответ Мише, что, мол, Скрипицын думает, будто распятие то самое, но ведь столяр-то я классный!

- Совершенно верно, - сказал я. - Но тут возникают другие вопросы. Почему Петько и Скрипицын ушли в бега сразу после смерти Пельменя? Где подлинное распятие? Почему так много значил для них для всех рельеф местности вокруг взорванного монастыря? Ну, и так далее. Но главное... Впрочем, давай возьмем карту из альбома. Мне кажется, я кое о чем начинаю догадываться. Вот, смотри.

И, сбегав за альбомом и развернув карту, я стал ему показывать, дорисовывая прямо по карте.

Вот, кстати, что у меня получилось, если интересно взглянуть.

- Во-первых, эта прямая линия, пронизывающая валуны, старый бомбардировщик и новый маяк, идет строго на восток, - стал объяснять я. Когда я смотрел вот от этих валунов, с того берега, мне казалось, что линия идет немного на север, но я был не прав, это был обман зрения. Во-вторых, валуны, от которых начинается эта линия, лежат над самым высоким и крутым берегом мыса - и при этом самым спокойным, потому что течение идет вот оттуда вот сюда, огибая мыс с севера, и поэтому с юга, где валуны лежат, как бы заливчик благодаря мысу получается.

- Ну? - вопросил Ванька.

- А теперь вспомни еще, что монастырь был не просто монастырем, но ещё и крепостью, которой надо было встречать нашествия врага.

- Это я помню.

- Так вот. В любой крепости были тайные ходы наружу. И чтобы лазутчиков посылать, и чтобы добывать пресную воду, когда её запасы иссякали, и для всяких подобных нужд.

- Погоди! - Ванька подскочил. - Ты хочешь сказать...