Тайна XV

106 поднялся, пролетел через пролив и добрался до третьего острова, еще более обширного, чем второй.

Остальные мухи летели следом.

— Ого! — крикнул Вернейль! — 16 и 37… пошли к черту!

— Что?

— Да, смотрите направо!

В самом деле, там с разбитыми крыльями, изломанные 37 и 16 падали вниз. Все разбитые мухи свалились в морской залив. Один, другой всплеск воды… легкое волнение, пена и ничего больше!

— Кто это сделал?

— Там!.. Треножник!..

— Где?

— За деревьями… Посмотрите на небесный свод. Смотрите, он обогнул лес, он идет сюда…

В центре острова, возле леса, который казался высоким и пустым, появился треножник.

На земле их немного знают, благодаря многочисленным описаниям, и трем несовершенным моделям, которые остались в планетном музее в Лондоне, после набега Марсиан.

Три огромные ноги поддерживают что-то вроде железной башенки. В этой башенке живет Марсианин, который управляет многочисленными руками, когтями и щупальцами, которыми снабжена башенка.

Этот треножник разрушитель мух 16 и 37 держал между двумя щупальцами блестящую трубку.

Он остановился.

Нацелился трубкой.

— Это для нас… для нас, — сказал Вернейль. Он говорил тихо, как будто металлическое чудовище, которое оживлял Марсианин, могло его услышать…

— Я хотел бы знать, что выбрасывает эта трубка?

— Это новое изобретение против нас… Хроника XV-ти не упоминает об этом…

— Он в нас целится…

— Черт!

— Мы свалимся, как…

— Вернейль, где 90? Я его не вижу…

Секунда молчания.

— Ого! ого! он упал!

— А!

— Там, смотрите… направо!.. Второй треножник!

— Значит их взрывчатое вещество не производит ни дыма, ни шума, ни света.

— Мы пропали!

Меняя направление скачками и прыжками при полной скорости, Дамприх делал невозможной стрельбу из таинственных трубок, которые наводили на него треножники.

— Внимание, Вернейль!

— Слушаю, командир.

— Гранаты!

— Готовы…

— Гоп… Бросай!

106 был как раз над треножником. В воздушном вихре он закружился на месте… Три гранаты упали. Одна на землю, между тремя ногами, две другие на башенку… Взрывы; осколки стали падать, металлическая башня валиться.

— Одним меньше, Вернейль.

— Да, командир!

Оба они хохочут в своих касках.

— К другому!

Стали его искать. Второй треножник исчез.

— Вернемся, Вернейль. Мы достаточно знаем пока.

106 поднялся, прошел над тремя островами, нашел 47, который держался в стороне, как ему было приказано, и вместе обе мухи направились к Франку. Они обнажили головы.

— Ну? что? — сказал Никталоп.

— Три мухи уничтожены, шесть человек погибло.

Сэнт-Клер слегка побледнел; Ксаверия посмотрела на Вернейля, лицо которого было спокойно и розово, как будто он принял сейчас приятную ванну.

— Дальше, — сказал Никталоп.

— Марсиане настороже, они изобрели новое оружие… Трубка, которая выбрасывает что-то невидимое, бесшумное и бездымное… Я избег участи товарищей только тем, что прыгнул вверх. Но это опасный прием.

— Где эта трубка? — спросил Сэнт-Клер.

— Ими снабжены треножники.

— У нас электро-зеркала, воздушные гранаты, морские торпеды, ядра…

— Но у них сотни треножников, спрятанных в лесах или за укреплениями, которые могут в одну минуту уничтожить весь наш флот.

Фламмарион подошел и просто сказал:

— Господин Сэнт-Клер, почему бы не попробовать вступить в переговоры? Взять в плен Марсианина. Применить к нему образцы марсовской письменности, которую Оксус открыл и усвоил и которую он мне передал… Как только мы достигнем того, что будем понимать друг друга, отослать пленника, как парламентера.

— Да, — сказала Ксаверия. — Но как взять в плен Марсианина..

— XV никогда не могли этого сделать. Думаете ли вы, что это возможно, Дамприх?

— Возможно, если случай поможет…

— Дамприх, — прервал Сэнт-Клер, — привезли вы фотографические виды?

— Вернейль, аппарат!

— Дамприх, — продолжал Сэнт-Клер, — велите показать негативы… Пусть мне их принесут немедленно. Клептон, дайте сигнал остановки… Что касается пленения Марсианина, то я сам попытаюсь это сделать в следующую ночь.

— Ты? — вскричала Ксаверия.

— Да, я… Разве я не Никталоп?

— Ты окончательно решился? — тихо спросила Ксаверия.

Они поняли друг друга.

— Ты можешь погибнуть! — вздохнула она.

— Я один Никталоп… Другие могли бы погибнуть. Я один повелитель всех ночью!

— У Марсиан могущественные взрывчатые вещества, неизвестные нам способы защиты… Они могут услышать шум твоих шагов, твое дыхание, биение твоего сердца… Они могут тебя открыть… А если они тебя убьют… Лео!..

— Ксаверия, это необходимо! Только одному мне это может удаться. Судьба всех этих армий в моих руках. Разве я не рискую и твоей, и моей судьбой, и нашей славой, если не попытаюсь застигнуть ночью Марсиан?

— Возьми с собой людей.

— Одного только.

— Кого?

— Тебя, Ксаверия!

В порыве страсти она обняла его, поцеловала в губы безумным поцелуем.

— Я и ты! Когда мы едем?

— Через час, когда наступит черная ночь. Муха нас доставит на аэроплан, который бесшумно перевезет нас на берег первого острова.

— Какое оружие возьмем мы?

— Маленькое электро-зеркало, мешок и кинжал с широким и острым лезвием…

Они замолчали… Недалеко от них два серьезных голоса покрывали страстный шепот их диалога.

Они прислушались.