Тайна заброшенного замка

Время от времени он поглядывал вниз и, если Тилли-Вилли отставал хоть самую малость, победоносно выпрямлялся, а если рыцарь вырывался вперед, гневно топал ногами, понукал Ойххо лететь быстрее. Ни-

чего тут не поделаешь, добрый Страшила был очень обидчив.

Звериными тропами следом за рыцарем бежали деревянные курьеры. Шаги их не были так велики, как у Тилли-Вилли, зато ноги мелькали, как спицы велосипедного колеса, а деревянные тела-стволы, казалось, летели по воздуху.

Слова донесения им приказали повторять, чтобы не позабыть, и они без передышки гомонили:

- Мыши заснули, мыши заснули, мыши заснули!…

Бег наперегонки разбудил в гонцах чувство азарта,

один старался обогнать другого. И когда такое кому-нибудь удавалось, тот, чья брала, дразнил соперников:

- Улитки! Черепашьи дети! Раки бесхвостые!

Игра достигала наивысшего предела, если Тилли-Вилли, не желая отставать от Страшилы, приостанавливался, чтобы отыскать в небесах Ойххо, а в это время кому-нибудь из курьеров удавалось, правда, ненадолго, вырваться вперед. Деревянные гонцы поднимали тогда невообразимый визг.

Это очень удачно получилось, что одновременно три разных посланника - Тилли-Вилли, дракон и курьеры отправились в путь. А все догадливая голова Страшилы.

Казалось, прямо с неба слетают слова, которые потом несутся по всему пути следования по земле, повторяясь эхом:

- Мыши заснули, мыши заснули, мыши заснули!…

На пути курьеров не встало серьезных препятствий. Только Большую реку Тилли-Вилли перешел вброд (он боялся сломать мост), вода в самом глубоком месте достала ему до плеч. Фарамант поеживался, слушая, как плещутся волны, разбиваясь о железную грудь великана. Хорошо было дракону - он не обратил никакого внимания на блеснувшую внизу голубую полосу.

Деревянные гонцы, переходя мост, немного отстали от своих соперников. Зато, очутившись на твердой земле, припустились во всю прыть.

В Волшебной стране давно наступила ночь. Дорога, мощенная желтым кирпичом, кончилась, а значит, не было больше фонарей с качающимися лампами, освещавших путь в темноте. Тилли-Вилли и деревянные посланники 'поневоле замедлили бег, даже Ойххо стал тише взмахивать крыльями: ночью легко было потерять нужное направление и залететь не туда, куда нужно. Песни стихли, молчали семь курьеров. И все-таки гонцы точно держали путь к цели, словно их притягивали невидимые магниты.

Никто не перегнал друг друга, все явились к павильону Гуррикапа одновременно.

СВОБОДА

а следующий день ясно было одно: жизни арза-ков спасены, избавлены от смерти Ментахо с Эльвиной, уцелел замок Гуррикапа, остался невредим корабль «Диавона». На нем в случае удачи возвращаться на Рамерию Ильсору и его товарищам.

В тот же день взятая из ранавирского колодца волшебная вода оказалась во всех кушаньях менвитов. Никто не знал, какая доза подействует на их мощные организмы, поэтому арзаки подливали воду, не жалея, и в суп, и в соусы, и в морсы.

Обед проходил как обычно. Волнения арзаков не было заметно, они спокойно разносили стряпню, может, только глаза их смотрели более внимательно, чем всегда. Повара-арзаки готовили вкусно, на аппетит менвиты не жаловались, стало быть, и в этот раз ели много. Результаты не замедлили сказаться. Обед еще не закончился, а менвиты - тут и летчики во главе с Мрн-Со, охрана звездолета, подмененная Ильсором ар-заками, врач Лон-Гор и сам Баан-Ну - мирно спали, уронив головы на столы.

Не усыпили одного лишь штурмана Кау-Рука. В последнее время было видно, что Баан-Ну его только терпит, и он сам держался в отдалении от генерала и других менвитов.

Ильсор слышал от Баан-Ну, что тот передаст Кау-Рука, едва они вернутся на Рамерию, не кому-нибудь, а в руки Верховного правителя Гван-Ло,- штурман, по-видимому, понесет строгое наказание за самовольный уход от битвы с орлами. Его могут даже приковать в Рамерийской пустыне к камню и оставить одного. И дальше уж, по менвитским законам, его дело - выжить.

- Мой полковник,- обратился Ильсор к штурману,- согласны ли вы помочь арзакам?

- Согласен,- не раздумывая, ответил Кау-Рук.-

Я давно приглядываюсь к вам, Ильсор, и все больше

уважаю вас. Когда я бродил тут в тиши, без всяких

занятий, я подумал: не всегда же вы будете пребывать

в положении слуги, очевидно, это вам нужно… И теперь

пришло время перемен?

- Я предлагаю вам быть среди нас, арзаков,- сказал Ильсор.- А задание такое - вместе со мной вести звездолет на Рамерию. Но там рассказывать о событиях, которые вы знаете, лишь так, как скажем мы.

- Я охотно выполню все ваши поручения,- ответил штурман.- Однако не могу обещать быть с вами, я

как- то привык сам по себе.

На том и порешили. И тогда на базе Ранавир раздались сначала несмелые, даже удивленные возгласы:

- Свобода? Свобода?

Потом голоса зазвучали уже более решительно:

- Свобода! Свобода!

Арзаки, не сговариваясь, бросились друг к другу, поздравляя себя; они обнимались и целовались, плакали, а некоторые, словно Страшила Премудрый в минуты радости, пустились в пляс.