Тайна залива Саутгемптон

Хэвиленд внезапно шевельнулся, словно неожиданная идея пришла ему на ум. Он, казалось, обдумывал ее, потом нерешительно заговорил.

— Ваше упоминание о снотворном навело меня на одну мысль. Может, за этим ничего и не стоит, но… думаю, стоит рассказать вам.

— Я весь внимание, сэр, — с готовностью откликнулся Френч. Мейерс и Сэмсон, заинтригованные, тоже приготовились слушать.

— Это случилось в прошлую пятницу, — начал Хэвиленд. — Я ездил в город и возвращался на поезде в четыре пятьдесят. Все очень просто: в поезде я заснул. Ровным счетом ничего не произошло, такое уже случалось много раз. Но в этот раз я крепко заснул и даже не проснулся, когда мы прибыли в Портсмут. Проводник никак не мог разбудить меня. Но когда ему все же удалось это, я прекрасно себя чувствовал.

— Так обычно говорят после дозы снотворного, — заметил Френч. — И что вы думаете об этом?

— Ничего, — решительно сказал Хэвиленд. — Думаю, это совершенно нормально. У меня был трудный денек в городе, и если вы помните, в прошлую пятницу было очень жарко, в поезде было душно, спертый воздух.

— Значит, тогда у вас не возникло подозрений, что вам дали снотворное? А сейчас, в свете нашего обсуждения, вы подумали об этом?

Хэвиленд вновь замялся.

— Знаете ли, я потому и колебался, стоит ли об этом рассказывать… Мне показалось, что у чая был странный привкус. Я, помнится, подумал, что он не так хорош, как обычно.

Френч кивнул.

— В вагоне, кроме вас, было много пассажиров?

— Не слишком, я не обратил на это внимания. Я же сказал, я ехал уставший и пока не заснул, читал.

— За вашим столиком никого не было?

— Никого.

— А через проход?

Хэвиленд снова замялся.

— Похоже, там сидел мужчина, но я особенно не разглядывал его.

— Можете его описать?

— Боюсь, что нет. У меня не было причин изучать его наружность.

Френч попытался выяснить хоть что-нибудь, связанное с пассажиром, но безуспешно. Тогда он вернулся к обстоятельствам поездки. Однако несмотря на все его усилия, ему не удалось ничего узнать.

В «Шале» у Френча оставалось еще одно дело. Он снят отпечатки пальцев у Хэвиленда и Мейерса и тщательно обследовал внутренние стенки обоих сейфов, убедившись, что там встречаются только отпечатки пальцев партнеров. На самом деле он и не ожидал ничего обнаружить, помня, что человек, который разбил карбюратор «остина 7», был в перчатках. Однако на всякий случай это следовало сделать. Когда с этим было покончено, Картер позвонил Ханбури, чтобы тот выслал машину, и когда она пришла, оба уехали.

Френч остался весьма доволен результатами, с которыми они возвращались в Саутгемптон. Он блестяще разрешил свою главную проблему, выяснив, нуждается ли дело в дознании. Он нашел улику, доказывающую существование убийцы. Он надеялся, что рано или поздно она выведет его на след убийцы. Действительно удачный денек!

Но не в правилах Френча было терять время на раздумья о прошлом. Сейчас, как и всегда, он думал о планах на будущее. Каким будет его следующий шаг?

Если бы у него было достаточно данных для того, чтобы представить себе картину преступления в целом! Но, увы, их было явно недостаточно. Однако в ходе беседы с владельцами «Шале» он наметил для себя две версии дальнейшего поиска.

Первая: люди из «Джоймаунта» узнали о процессе и попытались его украсть — или даже украли. Возможно, Клэй помогал им, и когда они получили то, что хотели, они отделались от него, прикончив, чтобы сберечь свой секрет. Эта версия заключала в себе возможность разного развития ситуации и отчасти подкреплялась расспросами Таскера.

Вторая версия исходила из того, что владельцы «Шале» сами прикончили Клэя. Здесь вроде бы отсутствовал мотив преступления, но его легко можно было восстановить. Предположим, например, они обнаружили, что Клэю стал известен процесс и он решил его продать. Такая гипотеза весьма правдоподобна и в ее пользу свидетельствует наличие неразрешимого противоречия в показаниях работников «Шале» — он имел в виду доступ к ключам.

Френч прекрасно видел, что пока его версии напоминают хождение по тонкому льду, и все же так ходить лучше, чем вообще не иметь опоры. Положим, одна из версий истинна. Есть ли возможность проверить, какая именно?

Он решил, что да. Сон в поезде! Эта поездка, пожалуй, была единственной возможностью снять слепки ключей. В самом ли деле Хэвиленду подсыпали снотворное?

Если да, тогда противоречие в его показаниях снимается — ведь он утверждал, что до ключей невозможно добраться. Одновременно это подтверждает существование преступника со стороны. Френч видел, что ход расследования просто-таки требует проверки эпизода в поезде.

Однако хотя эти версии казались достаточно разумными — как отправная точка для дальнейших построений, Френч был далеко не удовлетворен ими. В то время как пароходик подходил к Калшоту и Гамблу, он вновь и вновь перебирал в уме имеющиеся у него факты. Наконец у него сложилась достаточно целостная картина, и он издал вздох облегчения.