Тайна замка Роксфорд-Холл

На миг все смущенно смолкли, а затем, словно по молчаливому сигналу, мужчины поднялись с мест и принялись собирать свои вещи.

Я снова ушла к себе в комнату, намереваясь оставаться там до той поры, когда прибудут экипажи, однако оказалось, что мне невыносимо такое заточение. После нескольких минут беспокойного хождения взад и вперед по гостиной я решила в последний раз взглянуть на ту комнату, которую занимала Нелл. Выходя на площадку, я заметила, как в тени лестницы на противоположной стороне открывается дверь кабинета и оттуда выходит высокий человек — доктор Давенант. Он посмотрел в сторону библиотеки, как бы желая убедиться, что за ним никто не следует, уверенным шагом прошел через площадку и исчез в коридоре, ведущем к спальням. К тому времени, как я подошла ко входу в коридор, звук его шагов уже стих. Останавливаясь у каждого поворота, чтобы прислушаться, я шла как можно бесшумнее, пока не увидела дверь в комнату Нелл. Из двери падал бледный свет, колеблясь на пыльном полу коридора, и — пока я смотрела — этот свет пересекла какая-то тень. Меня охватил суеверный страх, я повернулась, чтобы бежать, но нога моя оскользнулась на упавшей на пол штукатурке, и под ней громко скрипнула половица. Тень стала еще темнее и, казалось, поднялась по противоположной стене: передо мной появился доктор Давенант.

— Ах, мисс Лэнгтон! Простите, если я напугал вас… и взял на себя смелость обследовать ваш дом. Это, как я понимаю, та самая комната, которую занимала Элинор Роксфорд?

Сейчас на нем не было темных очков, и его глаза чуть поблескивали в свете, падавшем из открытой двери.

— Да, сэр, это ее комната.

Он сделал жест по направлению к открытой двери, словно приглашая меня что-то осмотреть, и отступил в сторону, чтобы дать мне пройти. Вежливость побудила меня подчиниться его приглашению вопреки инстинктивному нежеланию это делать, и мгновение спустя я стояла у письменного стола Нелл, а доктор Давенант оказался между мной и дверью.

— Что такое вы хотели показать мне, сэр? — спросила я, не в силах подавить страх, дрожью отдававшийся в моем голосе.

Выражение его лица трудно было прочесть из-за скрывавших его бороды и усов, но мне показалось, что я разглядела в глазах доктора искорки усмешки. Глаза его были такими темными, что радужки почти сливались со зрачками, — настолько они казались черны. Я подумала, что это, возможно, и есть результат причиненного ему увечья.

— Несколько минут тому назад я нашел ваши замечания весьма стимулирующими, побуждающими к действию, — сказал он, спокойно проигнорировав мой вопрос. Его голос показался мне более глубоким и звучным, чем я его помнила. — Вы сказали, как мне представляется, что обладаете доказательствами того, что скорее Магнус, а не Элинор Роксфорд является виновной стороной, однако вы связаны обязательством хранить тайну… Я не мог не задуматься над тем, кому же вы могли дать такое обязательство.

— Я не могу сказать вам это, сэр.

— Вот именно, мисс Лэнгтон. Только мне пришло в голову, что — если бы вам удалось отыскать Элинор Роксфорд — сохранение тайны было бы в высшей степени оправданно, поскольку ей по-прежнему грозит смертная казнь.

Он говорил вполне любезным, даже не очень серьезным тоном, но в его голосе звучало еще и что-то вроде насмешки. В раме двери он, казалось, высился надо мной, словно башня.

— Вы глубоко заблуждаетесь, сэр. — Я не решалась попросить его дать мне пройти, опасаясь, что он откажется.

— Понимаю. — Взгляд его переместился с моего лица к кроватке в ее унылом алькове. — А что, как вы полагаете, стало с ребенком?

Сердце у меня сжалось, и на миг язык прилип к гортани.

— Я не могу, сэр… Вы не должны заставлять меня. А теперь, прошу вас…

— Мисс Лэнгтон, выслушайте меня. Ваше желание доказать, что Элинор Роксфорд невиновна, весьма похвально, но предположим, что вы не правы. Женщина, способная убить своего ребенка, способна на что угодно.

— Но она не…

— Вы, кажется, вполне уверены в этом. Я заверяю вас, мисс Лэнгтон, что, утаивая важные сведения, вы подвергаете себя серьезной опасности. Если вы правы и Магнус Роксфорд жив и на свободе, у него есть прямой интерес заставить вас замолчать. То же относится и к Элинор Роксфорд, если она совершила все эти преступления. Спросите себя, мисс Лэнгтон, почему это Уайтчепелский убийца ухитрился избежать поимки, притом что его подкарауливают в Лондоне все и каждый? Не потому ли, что этот убийца на самом деле — женщина?

— Не можете же вы всерьез предполагать, сэр, — сказала я, отстраняясь от него как можно дальше, — что Элинор Роксфорд…