Тайна затонувшего конвоя

Андрей вышел во двор, пристально посмотрел на бледного капитана Пожарского. Тот немного заикался, но держался стойко:

— Виноваты, товарищ капитан, не смогли их взять живыми. Взбеленились они, как черти, давай палить. Что нам оставалось делать? Можете спросить моих лейтенантов, они все видели. Перестарались ребята.

Андрей молчал, загонял бешенство в глубь организма. Пожарский знал, что это не повод для трибунала. Категорического приказа брать преступников живыми он не отдавал, сказал «по возможности». Есть угроза для жизни? Можно бить на поражение.

Капитан, стиснув зубы, смотрел, как солдаты выгружают из больничной труповозки тела, бросают на землю. Он подошел, глянул. Ошибки не было. Вот так-то, товарищи геологи. Тела, порванные пулями, искаженные лица. Вчерашний драчун с оторванным ухом и раскроенной височной костью. Непохожий на себя Артюхов — весь опухший, раздувшийся. Хорошо искупался?

Андрей сдерживал ярость, отдавал какие-то приказы, ловил на себе взгляды, изображающие сочувствие. Прибыли милиционеры, растекались по зданию. Майор Чеплыга колебался, кусал губы, но не решался подойти, чтобы не будить лихо. Ухмылялась Ольга Бурнаш, огибающая двор. Видимо, она возвращалась с обеда. Мелькнуло бледное лицо Илзе Саулите. Она собиралась куда-то податься, но задержалась. Оно и правильно. Если человек находится здесь, то нет нужды искать его в собственном доме.

По улице к соседнему зданию проехала машина с сотрудниками госбезопасности. Невзлин смотрел в окно с заднего сиденья. Попробуй догадаться, о чем он сейчас думал.

Капитан набрался храбрости и позвонил из секретного чулана полковнику Алябину. Обзор событий не отнял много времени. Полковник угрюмо слушал, переваривал информацию.

— Да уж, поднял ты на уши, капитан, этот горем убитый район, — сказал после душещипательной паузы полковник. — Трупы каждую ночь, а толку никакого. Ведь мне придется отчитываться за все эти трупы, осознаешь? Из поселка Дальний на тебя уже поступают жалобы, причем от ответственных лиц.

— Да, Павел Евгеньевич, вынужден признать, что расследование тормозится, — сказал Андрей. — Но прошло только трое суток. Большинство трупов, за которые вам придется отчитываться — это враги государства и народа. Четверо уголовников, по которым стенка давно плакала, столько же диверсантов, выдававших себя за геологов…

— Ты уверен, что они диверсанты? — перебил его Алябин.

— Нет, но с них уже не спросишь. Моя вина — это гибель гражданина Делягина, когда я не успел сориентироваться в ситуации, и двое раненых красноармейцев. Не верю, что все ниточки оборваны, товарищ полковник. Здесь что-то назревает. Сегодняшние водолазы что-то нашли. Прошу дать мне еще один шанс. Обещаю, что доведу расследование до конца.

— Рад бы, да не могу, капитан, — огорошил собеседника полковник. — Я тебе верю, знаю, что если ты не сделал, то и другие не справятся. Но все очень плохо. Нам сейчас нежелательна сумятица в нашей епархии. Догадываешься, почему? На нас поглядывают не только из Петрозаводска и Ленинграда, но и кое-откуда повыше. Слишком много претензий. Так что извини, ты отзываешься. Пакуй вещички, шуруй на автобус и отправляйся в Мурманск. Буду ждать. Выезжай сегодня. Рейс в два часа дня. К вечеру доберешься.

— Это приказ, товарищ полковник? — уныло пробормотал Андрей.

Алябин чуть поколебался и ответил:

— Да. Выполняйте, товарищ капитан!

— Слушаюсь!

— Не волнуйся, твое дело не погибнет. Не сегодня завтра в поселок Дальний выезжает многочисленная следственная группа, состав которой сейчас уточняется в Ленинграде. Это уже не наша проблема, капитан. Мы забыли о ней, словно ее и не было. Лучше не связываться. Пойми меня правильно. На наш век работы хватит.

Неверов повесил трубку и погрузился в уныние. Да что здесь, в конце концов, происходит, если даже полковнику Алябину стало боязно? Ладно, не все так плохо, если выезжает следственная группа.

«Все, хватит! Это больше не твоя проблема!» — приказал он себе, вышел в коридор и с силой хлопнул дверью.

— Мне очень жаль, Андрей Григорьевич, — сказал майор Чеплыга и сокрушенно вздохнул. — Но если это приказ начальства, то обсуждать его бессмысленно. Ваш труд не пропадет. Будем ждать следственную группу. Может, она доведет до конца дело, начатое вами.

— Вашим словам не хватает убедительности, Иван Тарасович. — Андрей сухо улыбнулся и положил на стол ключи. — Держите, это от дома и машины. До автостанции доберусь пешком, как раз к рейсу. — Он быстро глянул на часы, протянул руку. — Прощайте, майор, приятно было поработать с вами.

— Вот черт. — Чеплыга смутился, но отозвался на рукопожатие. — Не по-человечески как-то все вышло. Извините, если что. Вы точно уверены, что вас не стоит подбросить до автостанции?

— Тут недалеко, — отмахнулся Андрей, — добегу за пятнадцать минут.

Он шел по двору, разделяющему административные здания, и испытывал гадкое тянущее чувство, словно весь поселок собрался в толпу и уставился ему в спину.