Тайна затворника Камподиоса

Пако издал какой-то хрип – это был первый вздох, который он произвел, минуя рот и нос! Витус быстро схватил трубочку, напоминавшую полую тростинку, и воткнул ее под острым углом вниз, в образовавшееся отверстие; убедился, что она сидит в трахее прочно. Потом попросил Тирзу подать пластырь, в котором сделал прорезь для трубочки. А затем зафиксировал с помощью повязки пластырь и трубку на шее ребенка.

Тем временем дыхание Пако почти нормализовалось.

Витус поднял глаза. Все это время мать простояла возле него с закрытыми глазами, молча взывая к Всевышнему.

– Ваши молитвы услышаны, сеньора! Ребенок спасен.

Крестьянка упала на колени и схватила Витуса за руку, чтобы поцеловать ее. Он был растроган.

– Оставьте это, пожалуйста. Я сделал только то, что от меня требовалось. У вас есть еще дети?

Женщина кивнула. На глазах у нее были слезы.

– Да, пятеро. Одни девочки.

– Дифтерия – болезнь заразная и очень часто встречается у детей младше десяти лет. Однако известны случаи, когда она встречается и у взрослых. Лучше всего вам держать больного малыша подальше от остальных детей, чтобы они не заразились.

Глаза крестьянки опять наполнились слезами.

– Так, теперь посмотрим, как чувствует себя ваш наследник... – Он оборвал себя на полуслове. – Пако... А как его фамилия? – Успокойтесь, сеньора, все не так плохо.

– Утрилло. Сама я – Беллеса Утрилло.

– Да, сначала нужно окончательно поставить его на ноги, сеньора. Моя ассистентка выдаст вам жаропонижающее средство, которое вы будете давать ему три раза в день, добавляя немножко молока. Сами увидите, он быстро выздоровеет. Отек дыхательных путей спадет. Приходите ко мне с Пако через два дня. Я думаю, тогда мы и удалим это приспособление для дыхания.

– А может он вообще есть с этой штуковиной в горле?

– Да, потому что пища попадает в организм по пищеводу, который во время операции затронут не был. Однако глотка у него настолько воспалена и опухла, что твердую пищу ему глотать будет больно и трудно. Поэтому кормите его сегодня и завтра крепким мясным бульоном и давайте больше пить – это наполнит желудок и избавит от чувства голода, а тому же полезно при лихорадке.

– Хвала и слава Господу нашему!

– Учтите: в ближайшие дни Пако не должен разговаривать, потому что поток воздуха из легких, который в естественных условиях проистекает через гортань и голосовые связки вверх, отвлекается в сторону этой трубочкой. Но, как только мы ее удалим, все пойдет привычным путем.

– Я все поняла, – женщина ласково вытерла нос ребенка. Для этого она воспользовалась большим носовым платком, который уже давно был в употреблении.

– И вот еще что, сеньора: вы этим же платком вытираете носы и других ваших детей?

– Да, а в чем дело, господин хирург?

– Лучше не делайте этого в ближайшее время.

Витус сам не мог бы сказать со всей определенностью, почему он ей это посоветовал, но какое-то внутреннее чувство подсказывало ему, что детям это будет только на пользу.

Два дня спустя сеньора Утрилло появилась снова, на сей раз в сопровождении всех шестерых детей. Витусу вспомнились дети Орантеса, и он невольно улыбнулся.

– О да, господин хирург, – женщина низко ему поклонилась, – ему уже намного лучше!

Витус в первый раз присмотрелся к крестьянке повнимательнее: лицо у нее красивое, глаза большие, губы полные и яркие. Лет ей, наверное, около тридцати, но вид у нее не такой потрепанный, как у многих ее сверстниц.

– Пако, поклонись доктору, – прошептала она на ухо сыну. И улыбнулась Витусу, который заметил, что зубы у нее белые и ровные. Мальчик сделал шаг вперед и поклонился, придерживая рукой торчащую в горле трубочку.

Витус поднял малыша на руки. Тот совершенно свободно дышал носом. Температура тоже спала, доказательством тому служил его прохладный лоб.

– Пако, сейчас мы эту трубочку из твоего горла удалим. Может, тебе будет немножко больно, но ведь ты уже почти взрослый мужчина и плакать не станешь, правда?

Пако решительно кивнул.

– Хорошо, – Витус посадил малыша на ящик и поднес к его носу губку с небольшой дозой наркотика. Его было ровно столько, чтобы мальчик сильной боли не почувствовал и в то же время не заснул. Снял повязку с горла. Слава Богу, края ранки вокруг трубки не воспалились.

– Повязка тебе больше ни к чему, – сказал он, но мальчик никак не отреагировал.

Мягко потянув за трубочку, Витус вытащил ее из отверстия в горле. Освобожденные края ранки плавно сомкнулись.

– Тирза, дай мне, пожалуйста, иглу с ниткой, я наложу простой шов.

Он не отводил глаз от ранки, требовательно протянул руку.

– Тирза! Ты меня слышишь?

– Да, конечно! – в голосе Тирзы прозвучала плохо скрываемая обида.

– Мне нужна игла с ниткой.

Получив, наконец, требуемое, он принялся накладывать шов.

– Сеньора Утрилло, а что с пятью девочками, которых вы привели?

– Я что-то не пойму, господин хирург. Лучше всего, если вы сами их осмотрите.

Витус завязал узелок и обрезал кончики, а Пако поручил заботам Тирзы.

– Хорошо, для начала осмотрим зев каждой из них.