Тайна "зеленого золота"

Вискозный шелк делался, а ушаны-ушастики баловались. Сенька сунул лапу в фонтанчик. Лапу страшно защипало.

— Щиплет! — завопил Сенька. — Ой, щиплет!

— Беги, ушастый, помой водой лапу! — крикнул ему Прошка, продолжая перепрыгивать через ванночку.

— А вдруг вода тоже щипучая? — заскулил Сенька.

— Видишь, рабочие пьют! Значит, не щипучая. Была бы щипучая, не пили, — рассуждал громко Прошка, продолжая прыгать.

Ушастики уже были готовы направиться к домику с надписью «Газированная вода», как упаковка с бобинами, на которой они решили подъехать, стала погружаться в горячую воду. Вискозную нить тщательно промывали. Перепуганные ушаны, соскочив с бобин, кинулись прочь.

В другом — крутильном — цехе вискозные нити после промывки и сушки скручивали, а потом в перемоточном цехе — перематывали с маленьких шпулек на большие бобины.

Чистые и веселые, ушаны сновали между перемотчицами, вертели хвостами и озорничали. По белой шелковой нитке так здорово было скользить и подниматься с одной бобины на другую. Надо только успевать вовремя подбирать хвосты, чтобы их не намотало вместе с шелком.

Прошка и Сенька были мелкими и светлыми. Поэтому их никто не заметил, кроме кота Антона. Пообедав в рабочей столовой, кот прохаживался около браковщицы. Браковщица проверяла бобины с перемотанными нитками и запечатывала в ящики. Эти ящики затем отправят на ткацкие фабрики, где из ниток сделают шелковые вискозные ткани.

Прошка и Сенька так разбаловались, что забыли обо всем на свете. Вот тут-то к Сеньке и подобрался Антон.

— Опять обрыв! — сказала молодая работница, увидев порванную нить. Мимо промчался кот. В зубах у него был Сенька. Прошка, услышав Сенькин писк, бросился догонять кота. Да разве догонишь большого и хитрого Антона? Прошка выскочил во двор.

Там на скамейке сидели курильщики. Ушастик уселся на козырек кепки молодого парня, положив лапу на лапу.

— Что делать дальше? — подумал Прошка. — Где искать Сеньку?

Старый рабочий, сидевший напротив, вдруг стал показывать пальцем на козырек и кричать:

— Смотрите, черт! Бледный черт!

— Не черт, а ушастая мышь, — сказал сосед.

Прошка мигом шмыгнул под кепку и зарылся в волосах своего нового знакомого.

— Нет, черт! — спорил пожилой рабочий. — Сам видел! Куда подевался?

Под кепкой было тепло и мягко. К тому же Прошка был веселым ушастым мышонком, поэтому он решил: «Сенька не пропадет!» А решив так, моментально уснул.

Проснувшись, Прошка удивился, что сидит под кепкой. Хозяин головного убора ходил по прядильно-отделочному цеху, следил за работой сложных машин и аппаратов, где нарезанные на короткие, в полкарандаша, кусочки вискозного волокна (их называли штапелем) промывались, сушились и, распушенные до ваты, упаковывались в кипы-тюки для отправки на текстильные фабрики. Там их смешают с хлопком, шерстью или с другими волокнами и превратят в тонкие нити. Из них ткацкие станки соткут красивые ткани.

Прошка на голове мастера разъезжал по прядильно-отделочному цеху. В цехе работало много молодых женщин и девушек. Одна курносая и белокурая пошутила:

— И вечно ты, Николай, украшения себе напридумываешь! То ромашку в кудри воткнешь, то черт знает какого черта ушастого нацепил!

Молодой мастер засмеялся и пошел дальше. У доски показателей Николай замедлил шаг.

— О! — сказал Николай. — Мы опять впереди?! Да и корд не отстает!

— А что такое корд? — пискнул Прошка.

— Корд? — ответил Николай, не оглядываясь. Он подумал, что его спрашивает практикант — ученик из подшефной школы. — Корд — это, брат, сила! Из вискозы ведь можно сделать не только тонкую нить, а и толстую. Такая толстая нитка называется кордная. Из кордной ткут толстую кордную ткань. Кордную ткань на шинном заводе пропитают специальным составом, зальют резиной, получат покрышки для колес. Еще кордную ткань делают из капрона. Понятно?

— Понятно, — снова пискнул Прошка.

— А ты чего пищишь? — Николай оглянулся, удивленно пожал плечами. Рядом никого не было. Удивился молодой мастер и отправился по делам в кордный цех.

Здесь на ткацких станках из кордных нитей ткали кордную ткань. Сделанная ткань наматывалась на рулоны. Сказав спасибо, Прошка спрыгнул на движущееся полотно. Полотно было белым.

— Может быть, его покрасить? — подумал Прошка и, схватив кисточку, что лежала возле бочки с черной краской, намазал себе лапы и стал бегать по светлому движущемуся полотну. От лап получались отпечатки.

— Откуда брак? — сердито спросила немолодая ткачиха.

— А рисуночек-то ничего — ажурный! — добавила молодая. — Покрасится!

Прошка не знал, что такое брак, но почувствовал, что сделал неладное, и опечалился. Он был веселым, но не вредным.

В это время мимо проезжал автокар. Это такая тележка, сама по цеху едет. На автокаре лежали рулоны готовой ткани. Автокар вез их на склад готовой продукции.

— Привет, девушки! — крикнул рыжий автокарщик, лихой парень, чем-то похожий на Сеньку.

— А где все-таки сейчас Сенька? — забеспокоился вдруг Прошка. — Я тут катаюсь, ткани пачкаю, а Сеньку, может быть, кот Антон съел?