Тайна зеленой таблички

Повернувшись в другую сторону, она в начинающихся сумерках попыталась рассмотреть группу людей, стоящих перед дворцовыми строениями. Величественный дворец царя Табарны из белого камня на фундаменте из эффектно чередующихся темных и светлых каменных глыб возвышался на вершине скалы, представлявшей собой трапециевидное ровное плато, будто специально созданное природой для постройки крепости. С трех сторон дворцовый комплекс защищала излучина реки и обрывистые скалы, а с востока – куда выходили главные двойные ворота со сторожевыми башнями по обеим сторонам и аркой, увенчанной скульптурой крылатого льва, – глубокий ров с водой, через который был перекинут прочный деревянный мост шириной в одну колесницу. От моста к площадке перед главными воротами пологим серпантином вилась удобная широкая дорога. Помпезно украшенные Львиные ворота, официально именуемые Царскими, предназначались для сообщения с внешним миром, а западные – небольшие и без особых украшений, если не считать рельефной фигуры бога-кузнеца Хасамила, вели в мастерские, где работали металлурги: плавили руду и ковали изделия из меди, бронзы, серебра, золота и хафальки. С того места, где находилась Зинар, была хорошо видна медница, у двери которой стояли два охранника в высоких остроконечных шлемах и коротких льняных туниках, а неподалеку беседовали несколько человек в кожаной одежде, какую носят ремесленники. Сердце Зинар забилось сильнее при мысли о любимом, но, внимательно присмотревшись, она увидела, что Алаксанду среди отдыхающих мастеров нет. Девушка легко спрыгнула с камня, накинула на голову сбившийся от ветра край длинной накидки густо-синего цвета, в которую была закутана, и быстро направилась по тропинке к меднице. Люди жезла вежливо посторонились, пропуская дочь главного жреца.

Войдя внутрь просторного помещения, она несколько минут молча стояла у двери, любуясь слаженной работой двух обнаженных по пояс молодых парней в кожаных фартуках, стоявших по обе стороны раскаленного докрасна горна. Бросив взгляд на неработающие кожаные мехи для вдувания воздуха, мундштуки которых были вставлены с противоположных сторон в специальные отверстия в нижней части горна, Зинар поняла, что плавка близится к концу. В этот момент один из работающих открыл л"eток, и в подготовленную форму хлынула струя раскаленного металла. Как только шлак перестал течь, второй – высокий мускулистый юноша – длинными щипцами вынул из пылающего горна горящий кусок хафальки размером с две человеческие головы и бросил на большую наковальню, где его подхватил стоявший наготове помощник – совсем молодой парнишка, задача которого состояла в том, чтобы клещами удерживать на месте раскаленный металл. Юноша поднял большой кузнечный молот и начал ритмично бить по рубиново светящемуся бруску. Игра мускулов сильного загорелого тела и точно рассчитанные движения молота завораживали и походили на ритуальный танец. Бесформенный кусок металла постепенно превратился в длинную плоскую пластину, которую помощник опустил в большое каменное корыто. Раздалось громкое шипение. Лишь после этого молодой человек поднял голову и улыбнулся Зинар.

Медник Алаксанду был необыкновенно красив: атлетически сложенный, он выглядел изящным из-за своего высокого роста, который вместе с более светлой, чем у хаттов, кожей и миндалевидным разрезом темных глаз выдавал его принадлежность к другому народу. Перехваченные повязкой густые волны черных как смоль волос обрамляли высокий лоб и правильной овальной формы лицо с прямым носом и четко очерченной линией губ.

– Привет, Зинар, – сказал он. – Ну как, боги благосклонны сегодня?

– Отец сказал, что бог Грозы по обыкновению сердит, даже не принял ритуального вина, зато Телепину обещал в новому году обильный урожай эммера.

– Это хорошая новость, скорее бы праздник Пурулли⁶.

Легко перебрасываясь словами, они вышли на воздух.

– Ну, что решил твой отец? – спросил Алаксанду уже другим тоном, выдававшим его волнение.

– Безнадежно, – вздохнула Зинар. – Он просто сам не свой, – она слегка поморщилась, вновь представив вчерашнюю сцену, – и наотрез отказался выдавать свою дочь замуж за человека орудия. Отец мечтает породниться с кем-нибудь из людей дворца.

– И я даже знаю с кем, – мрачно заметил Алаксанду.

Зинар покраснела: навязчивые ухаживания главного чашника Тамаса ни для кого не были секретом.

– Что же нам делать? – спросила она, робко прикоснувшись к руке молодого человека.

– Я найду выход, – твердо ответил он, сжимая ее руку. – Мы будем вместе.

Договорившись встретиться завтра возле камня бога Аполлу, они расстались. Направляясь к дому, Зинар обернулась – Алаксанду решительно шагал к западным воротам дворца.

«Он хочет посоветоваться с Гисахисом», – догадалась девушка.

Гисахис был главным писцом при дворе Табарны и другом Алаксанду.