Тайна жизни: Как Розалинд Франклин, Джеймс Уотсон и Фрэнсис Крик открыли структуру ДНК

Уилкинс расширил эту сеть, первоначально включив в комплект статей для Nature неопубликованные материалы Брюса Фрейзера о тройной спирали, которые два года тому назад сам считал не готовыми к публикации{1259}. Должно быть, он потратил немало денег – при стоимости услуг связи на дальние расстояния в 1950-е гг., которая осуществлялась по подводному кабелю, – на телеграммы и телефонные разговоры с Фрейзером, который тогда вернулся работать в родную Австралию. Фрейзер за ночь напечатал отчет о проделанной работе, нарисовал схемы модели и рано утром радостно телеграфировал плод своих трудов в Лондон, надеясь войти в историю науки{1260}. Уотсон и Крик согласились упомянуть в своей статье результаты Фрейзера со статусом «в печати» с таким комментарием: «Эта структура в том виде, как она описана, недостаточно проработана, поэтому мы не станем ее рассматривать»{1261}. Как вспоминал Уилкинс, сначала формулировка была еще более жесткой, но он убедил смягчить ее. Статью Фрейзера сочли слабой и не опубликовали. Настаивая, чтобы Уотсон и Крик упомянули его исследования, Уилкинс достаточно ясно продемонстрировал, что в Королевском колледже занимались спиральной структурой ДНК самое малое за два года до Уотсона и Крика. Но это также преуменьшало значение последующей работы Франклин{1262}.

Уилкинс предложил изменения в рукописи Уотсона и Крика, которые затушевывали тот факт, что подтверждением их модели послужили превосходные дифракционные рентгенограммы Франклин: «Не могли бы вы убрать предложение "Известно, что имеется много неопубликованного экспериментального материала"? (Это звучит какой-то иронией.) Просто скажите: "Разумеется, структура должна считаться недоказанной, пока не будет подтверждена более полными экспериментальными данными…" Уберите очень красивые и напишите: "Нас стимулировала работа, проводимая в Королевском колледже" или нечто в этом роде»{1263}.

К 23 марта Уилкинс уже был в полном отчаянии из-за происходящего. Франклин потребовала не только включения в публикацию, но и встречи с Полингом, когда он в следующий раз приедет в Британию. Уилкинс боялся разоблачения с ее стороны и на страницах Nature, и перед Полингом. Оказавшись между молотом и наковальней – успехом Уотсона и Крика, с одной стороны, и требованиями Франклин играть честно, с другой, – он обратился к Крику:

Похоже, единственное, что остается, – отправить заметку Рози и мою в их нынешнем виде и надеяться, что редактор не заметит дублирования. Я уже сыт по горло этим бедламом, и мне плевать, что будет дальше. Если Рози хочет видеть Полинга, я ни черта не могу поделать. Если уговаривать ее отказаться от своего намерения, она именно так и поступит. Почему каждый желает встретиться с Полингом?.. Теперь уже и Реймонд [Гослинг] хочет видеть Полинга! Провались оно все пропадом, М.

P. S. У Реймонда и Рози есть ваша статья, так что все прочтут статьи друг друга{1264}.

В Кембридже действовали в том же духе. В статье Уотсона и Крика в Nature не упоминается ряд опубликованных и неопубликованных работ, которые, несомненно, использовались для их модели. Ссылок на труды Розалинд Франклин нет{1265}. Судя по письмам, которыми обменивались Уилкинс и Уотсон с Криком, в каждом последующем варианте рукописи делались купюры, которые нуждаются в объяснениях, а то и опровержениях{1266}. Возможно, если бы редакторы Nature знали подробности того, как Уотсон и Крик пришли к своей модели, то потребовали бы включения Розалинд Франклин в число основных авторов статьи. Но Бримбл и Гейл умерли, а архив редакции уничтожен, так что это останется неизвестным{1267}. Следует заметить, что если редактор знает о намеренном отсутствии ссылок на используемые источники и упоминания тех, на чьи труды опирался автор статьи, и не исправляет это упущение, то он тоже нарушает научную этику.