Тайна жрецов майа

Подобную недооценку значения рабского труда в высокоразвитом в государственном отношении классовом обществе, перешагнувшем (следуя схеме, которую дает Ф. Энгельс в "Происхождении семьи, частной собственности и государства") порог между второй и третьей фазами своего развития, по-видимому, можно объяснить все еще значительным избыточным продуктом, возникавшим благодаря успешному использованию столь обильно плодоносящего сельскохозяйственного растения, как кукуруза, чрезвычайно благоприятным условиям мексиканского высокогорного плато для ее разведения и высочайшей культуре земледелия, унаследованной ацтеками от прежних обитателей Мексики. (Некоторые современные ученые полагают, что зачаточное земледелие появилось в Центральной Мексике, именуемой также Месоамерикой, примерно 7 - 9 тысяч лет назад; хлопок и тыква были культурными растениями уже в III тысячелетии до нашей эры; несколько позже появилась кукуруза.)

Бессмысленное уничтожение тысяч пленников-рабов на жертвенных алтарях ацтекских храмов было возведено в основу культа. Человеческое жертвоприношение стало центральным событием любого праздника. Жертвоприношения совершались чуть ли не ежедневно. В жертву приносили одного человека с торжественными почестями. Так, ежегодно из числа пленных выбирался самый красивый юноша, которому суждено было в течение года пользоваться всеми благами и привилегиями бога войны Тескатлипока, чтобы по истечении этого срока оказаться на жертвенном камне-алтаре. Но были и такие "праздники", когда жрецы отправляли в мир иной сотни, а по некоторым источникам, и тысячи пленных. Правда, в достоверность подобных утверждений, принадлежащих очевидцам конкисты, трудно поверить. Из-за них "выглядывают" сутаны католических монахов, пытавшихся оправдать жестокости завоевателей.

На тот случай, когда "запас" пленников истощался, а начинать новую войну по каким-то причинам было нецелесообразно, ацтекские жрецы изобрели отвратительную, безрассудно жестокую форму "воспроизводства" пленных, так называемую "войну цветов". Подвластным провинциям, или царствам, повелевалось начать против ацтеков символическую войну, но не настоящим, а игрушечным оружием. Сами же ацтеки воевали всерьез, брали сколько нужно пленных и отнюдь не символически отправляли их на жертвенные камни. И в сияющей богатством и роскошью столице ацтеков, городе Теночтитлане, вырастали горы аккуратно сложенных пирамидами человеческих черепов.

Поэтому нет ничего удивительного, что все неацтекское население Мексики было потенциальным союзником любого противника ацтеков. Испанцы великолепно учли эту обстановку. Свои жестокости они приберегли до окончательного разгрома ацтеков и взятия Теночтитлана.

Но обряд человеческих жертвоприношений заготовил еще одну коварную ловушку для тех, кто столь усиленно практиковал его. Пленение врага, особенно вражеских вождей, стало играть почти столь же существенную роль, как и захват новых земель и военный разбой. Причем тактика ведения боя, характер применяемого оружия постепенно оказались полностью подчиненными именно захвату пленных.

Это было допустимо и даже давало известные преимущества ацтекам в их военных конфликтах с другими народами и племенами Америки: боязнь попасть в плен и оказаться на жертвенном камне-алтаре деморализовывала противника, значительно хуже организованного и вооруженного, нежели ацтеки. Имея многочисленное профессиональное воинство, они легко побеждали в боях, однако в борьбе с испанцами подобная тактика и оружие оказались губительными. Закованные в латы, вооруженные пиками и длинными стальными мечами, испанские рыцари не могли даже мечтать о более удобной для них форме ведения рукопашной схватки. Недаром участники конкисты и очевидцы беспримерных дотоле побоищ не без удовольствия и удивления рассказывают, как сами воины-индейцы с поразительной настойчивостью искали смерть, бросаясь грудью на смертоносное оружие испанцев.

Испанцы кололи, рубили, топтали копытами лошадей наползавшую на них массу незащищенных людей, но ни одна отравленная ядом стрела, царапины которой было достаточно, чтобы наступила мгновенная смерть - в те времена некоторые племена индейцев уже варили знаменитый яд кураре, и ацтеки не могли не слышать о нем, - так и не была выпущена из меткого лука ацтекских стрелков. Врага нужно брать в плен только живым, неустанно твердили воинам жрецы, поскольку таково требование самих богов!

Берналь Диас де Кастильо, испанский конкистадор, прошедший вместе с Эрнаном Кортесом весь долгий, грязный и тяжелый путь этого авантюриста и отважного завоевателя, прославившегося изощренной хитростью, коварством и нечеловеческой жестокостью не меньше, чем блистательными военными победами, в дневнике, написанном на склоне лет, рассказывает о невероятном ликовании и восторге жителей Теночтитлана, когда им удалось пленить и принести в жертву не только испанцев, но и их лошадей.