Тайна зимнего сада

– Разумеется, мэм, это ваше право, – вежливо произнес Алек, не обращая внимания на бесцеремонное обращение с его фамилией. – Однако в свете того, что я узнал со времени нашей последней встречи, мне придется просить вас проследовать со мной в полицейский участок. – Это был чистой воды блеф. Улик против нее у него имелось не больше, чем у Даннета – против Моргана.

– Того, что вы узнали! И что же вы узнали своими подковерными интригами?

А ведь блеф сработал, по крайней мере отчасти! Леди Валерия больше не пыталась отмахнуться от него.

– Я здесь, леди Валерия, затем, чтобы задавать вопросы, – сообщил Алек, – а не отвечать на них.

Потерпев неудачу с Флетчером, ее светлость принялась за Дэйзи.

– Возможно, вы, мисс Дальримпл, пронырливая полицейская агентесса в маске гостя, или же наоборот, но в любом случае мне нечего сказать из того, что касалось бы вас.

– В настоящий момент, леди Валерия, я пребываю в маске полицейской стенографистки. – Голос у Дэйзи звучал на удивление спокойно. – Мистеру Флетчеру нужна запись разговора. Никто не мешает ему позвать констебля, но, по нашему мнению, вы бы предпочли кого-то, кому уже известно все, что можно знать про Себастьяна.

Выстроенные из крепкого кирпича оборонительные укрепления ее светлости разом обрушились.

– Всё? – прошептала она.

– Всё, – безжалостно подтвердила Дэйзи.

– Я не вижу необходимости обнародовать эти сведения, – добавил Алек, стараясь говорить примирительно. Он невольно проникся жалостью к этой женщине, а еще важнее, он надеялся на то, что она перестанет видеть в нем злого демона. – Но это так: мне известно все. Мои помощники вполне надежны, однако чем меньше людей будет знать об этом…

– Так садитесь же, садитесь, дорогой, – перебила она его с наигранным нетерпением, не дожидаясь слов, которых он вовсе не собирался произносить. – Мне неудобно сидеть, задрав к вам голову. Я не знаю, что, как вам кажется, вы обнаружили. Признаю, у моего сына вышла интрижка с коварной распутницей, и по его вине она забеременела. Однако же молодые люди всегда развлекаются так беспечно…

На ходу царапая карандашом в тетради, Дэйзи скользнула в сторону и присела к длинному библиотечному столу. Леди Валерия не обращала на нее внимания.

Несмотря на старательное замалчивание наклонностей сына, она, несомненно, подозревала о них и надеялась, что беременность девушки опровергнет эти подозрения. Алек решил, что все равно не добьется правдивого ответа на вопрос, не она ли сама поощряла Грейс соблазнить Себастьяна. Поэтому, не дожидаясь, пока леди Валерия потеряет терпение, спросил ее о другом:

– Мистер Парслоу сообщил вам, что он – под давлением – обещал жениться на Грейс. Вы пообещали ему, выражаясь его словами, «разобраться с ней». Что именно вы имели в виду?

– Естественно, первой моей мыслью было уволить негодницу. К сожалению, я не могла заставить ее уехать из деревни, поскольку она заявила, что в случае, если ее уволят, ее отец обратится в прессу. Насколько я понимаю, раз вы заговорили про давление и угрозы, вы в курсе того, что Мосс обещал обратиться в суд с жалобой на нарушение брачного обещания, если Себастьян не согласится на брак.

– Обещал?

– Разумеется, он всего лишь хотел денег. Чернь ведь только деньги и интересуют.

– Я слышал, что ему гораздо больше хотелось напакостить вам, – сухо заметил Алек.

– О, я не сомневаюсь, он был бы счастлив видеть наследника Окклз-Холла женатым на распутной горничной или затаскать его по судам. Этот тип – злобный дикарь. Но я-то знаю эту породу и не сомневалась, что смогу от него откупиться.

Алека прямо-таки заворожила беззаботность, с которой та выложила вероятный мотив.

– Вы предложили Грейс деньги? – спросил он.

– Я предложила ей существенную сумму за то, чтобы она уехала. Эта низкая негодяйка приняла мое предложение, но потом вернулась и заявила, что ее отцу этого мало. Тогда я решила увезти Себастьяна отсюда без предупреждения. Во-первых, смена обстановки пошла бы ему на пользу, а во-вторых, по возвращении положение Грейс сделалось бы уже заметным, и они согласились бы на значительно меньшую сумму.

Ее логика не убедила Алека, но он не стал к ней цепляться:

– Грейс не знала, что вы уезжаете четырнадцатого?

– Должно быть, она подслушивала под дверью, когда я инструктировала мистера Гудмэна, чтобы он позвонил в агентство Кука и поменял дату. По крайней мере к такому выводу я пришла, когда узнала, что она сбежала с коммивояжером.

– А когда вы это узнали?

– Не помню точно числа. Роберта написала Себастьяну, когда мы уже приехали в Антиб. Тогда она еще не утратила связи с семьей.

– И тем не менее вы еще до отъезда дали поручение мистеру Гудмэну, чтобы тот рассчитал Грейс, если она вернется?

– Разумеется. Она выказала свою ненадежность. Нельзя спускать прислуге с рук опоздания после выходного вечера. Это дурной пример остальным. И потом, я решила, что весть о нашем отъезде лишила ее шанса выбить из меня что-либо. – В голосе леди Валерии звучало неподдельное самодовольство.

– И вас не удивило то, что она не сделала последней попытки выудить у вас деньги, узнав, что вы уезжаете?