Тайна Зла. Откровенный разговор с Богом

(iii) Кроме того, евангелия рассказывают о темных надличностных силах, которые и сейчас проще всего назвать «бесовскими», несмотря на все проблемы, которые порождают подобные слова. Эти силы действуют и с помощью всех описанных выше элементов, но их нельзя просто свести к ним. Евангелия говорят нам о «сатане», об «обвинителе», наделенном подобием личности, который изо всех сил стремится завлечь Иисуса в ту же ловушку, в которую уже попал Израиль, как и весь мир. Демоны вопят на Иисуса, когда он совершает исцеления, кидаются на него, вылезая из гробниц, и это означает, что битва идет не только на уровне людей. Темное бурное море пробуждает в памяти древнего Израиля образ зла, которое превосходит сумму нынешних дурных поступков и бедствий. «Власть тьмы», о которой Иисус упоминает, когда его собираются арестовать (Лк 22:53), указывает на представления о том, что по ночам зло обретает свободу, распоясывается, чтобы делать свое дело с помощью своих подмастерьев — солдат, предателя, запуганных учеников и нечестного суда. Насмешки прохожих над распятым Иисусом («Если ты Сын Божий…») перекликаются с ядовитым и соблазнительным голосом, который Иисус слышал в пустыне. Власть самой смерти, окончательно отрицающей благость творения, говорит о том, что силе разрушения, силе антимира и антибога позволено выполнять ее темную работу. Рассказывая обо всем этом, евангелия подтверждают, что этот избитый иудейский пророк, висящий на кресте, был той самой точкой, в которой зло стало в подлинном смысле самим собой во всей своей полноте.

(iv) Евангельский рассказ об Иисусе показывает, что граница между добром и злом проходит не между Иисусом с его друзьями, с одной стороны, и всеми остальными — с другой, и уж определенно не между Иисусом и язычниками, но она лежит внутри самих его последователей. Петр, призванный стать скалой, здесь же назван «сатаной». Фома ворчит и сомневается. Иаков с Иоанном хотят занять наилучшие места в Царстве. Все они спорят о том, кому достанутся самые почетные должности. Иуда есть Иуда есть Иуда, это самая глубокая тайна изо всех. Как бы там ни было, как только в ночном саду при свете факелов начинают блистать мечи, учеников оставляет верность и смелость и они, в свою очередь, покидают Иисуса. Мы можем вспомнить о евангельских женщинах, которые остались верными и преданными Иисусу, когда мужчины разбежались, но это будет аргумент от молчания. Если вспомнить об обстановке, в какой создавались евангелия, честность, с которой здесь описаны падения первых столпов церкви, достойна почтения.

(v) Евангелия рассказывают историю порочного круга зла. Из одного здесь вытекает другое, средство от зла несет в себе семена нового зла, так что попытки исправить положение вещей просто приводят к появлению зла второго порядка и так далее. Предательство Иуды и отречение Петра — это просто последние витки длинной истории, а несправедливость первосвященника Каиафы и правителя Пилата вместе с насмешками толпы у креста связывают все ее концы воедино.

Точка концентрации всех форм и проявлений зла

Эти пять пунктов позволяют нам увидеть, что авторы евангелий пытаются рассказать историю смерти Иисуса как той точки, где сконцентрировалось зло во всех его формах и проявлениях. Смерть Иисуса была результатом действий как великого политического зла мира, тех игр во власть, в которые мир играл тогда и играет сегодня, так и темных сил, которые стоят за этими структурами человеческих отношений и общества, тех сил, которые обвиняют во зле само творение и потому пытаются его разрушить, тогда как его Творец желает его искупить. Евангелия рассказывают о смерти Иисуса как о моменте, когда порочный круг привел к его полному торжеству в жестокой и кровавой казни этого пророка, возвещавшего Царство Божье. Но если евангелия рассказывают об Иисусе именно таким образом, к какому заключению они нас подводят?

Столкновение Иисуса со злом

Здесь мы могли бы сказать: «Хорошо, допустим, евангелия на самом деле говорят нам о том, что зло — то самое зло, которое мы уже подробно исследовали, — было причиной смерти Иисуса; но ведь этот факт сам по себе не дает нам решения проблемы зла, но просто снова ставит все тот же вопрос». Мы не вправе прибегнуть к такой лазейке: «Да, зло водрузило Иисуса на крест, но воскресение все расставило по своим местам», — авторы евангелий рассказали нам более глубокую и сложную историю. Именно здесь мы обнаруживаем еще одну уже знакомую линию: евангелия в то же время рассказывают историю, как Бог наконец осуществил свой долгосрочный, растянувшийся во времени от Авраама до Иисуса план, тот самый двусмысленный и рискованный план, который мы рассматривали в главе 2.

Это можно увидеть уже в том, как евангелисты рассказывают об общественном служении Иисуса. Я писал об этом достаточно развернуто в других книгах (из них стоит обратить внимание на такие, как «Иисус и победа Бога», главы 5-10, и «Вызов Иисуса» [5]), так что здесь я лишь кратко представлю свои выводы.

Исцеления Иисуса