Тайная библиотека. Рыцарь Дальней стороны.

На условленное место он прибыл задолго до назначенного срока, но это не огорчало его. Здесь, в заросшей лощине, среди ивняка и тихо шуршащей осоки, необыкновенно хорошо мечталось, а мечтать сын оружейника любил. Воображение юноши рисовало, как он представляется какому-нибудь рыцарю и тот, пораженный его способностями, тотчас же принимает юношу на службу.

— Я всегда верил, — говорит рыцарь, — что обязательно найду достойного оруженосца. И вот это случилось.

Но дальше сама служба оруженосца как-то не вырисовывалась фантазией юноши. Зато очень ярким и отчетливым виделось посвящение оруженосца Филиппа Шеробуса в рыцари. Вот он в числе прочих посвящаемых обходит с горящим факелом в руке вокруг Камня Берготель, раз, потом другой, потом третий; как верховный король Уттер держит меч над его головой… и как матушка новоиспеченного рыцаря смахивает со щеки слезу счастья.

«Матушка, — вдруг с грустью подумал Филипп. — Она ужасно огорчится, что я удрал. Наверное, плакать будет. Отец, тот станет браниться на чем свет стоит, а под конец скажет: ничего-то из него не выйдет, нахватается шишек и вернется, вот тогда настоится у горна. А я вернусь на своем коне, в новом кафтане…»

— Эй, парень! Где ты тут? — чей-то резкий окрик прервал мечты будущего оруженосца. Филипп вспомнил, кто он на самом деле и где находится, и поспешил вверх по склону лощины.

Наверху среди редкого кустарника стоял крестьянин и настороженно смотрел на Филиппа.

— Ты, что ли, Филипп Шеробус? Принимай лошадок.

За спиной крестьянина отгоняя мух встряхивали головами две лошадки, гладкие, ухоженные, вот только седла их были самые простые, потертые.

— Здорово! — воскликнул Филипп, а про себя подумал: «Так вот куда вчера вечером бегала Эльза». — Отличные лошади! Сразу видно — ухоженные.

Он с видом знатока подошел к ближайшей лошади, потрепал ее по холке, схватил за морду, поднял верхнюю губу, чтобы посмотреть на зубы. Но лошади, видимо, не понравилась такая наглость, и она резко дернула головой. Филипп тотчас же отпрянул и побледнел, что вызвало ухмылку крестьянина. Будущий оруженосец, впрочем, тут же оправился.

— Горячая лошадка. Таких лошадей, как видно, немного в окрестностях Баргореля. Знатные лошади, я вам точно говорю. И на деревенских не похожи. Я имею в виду, не скажешь, что на них пахали. Они что, ваши? Интересно, как они, выносливые?

— Ездить можно, — с усмешкой заметил крестьянин.

Филипп обошел лошадей, не без опаски погладил по шее вторую и, совсем осмелев, похлопал по крупу.

— Нет, это не деревенские лошади. Такие только у рыцарей и бывают. Уж в рыцарях я разбираюсь, поверьте мне. Я ведь оруженосец, Ну то есть почти… Интересно, где вы их взяли?…

Крестьянин покачал головой и ответил:

— Мне хорошо заплатили за этих лошадок, а еще лучше за то, чтобы я держал язык за зубами. Но вот уж не знал, что отвести их придется такому болтуну.

— А я что, — лишь самую малость обиделся Филипп, — я ничего. Я просто говорю, что кони хорошие. На таких не стыдно и рыцарю сесть. Конь и рыцарь — они неразлучны. Когда, король Бергор в битве на Пограничных Увалах лошадь потерял, то пообещал королевство за коня. Так оно потом и вышло, ведь Трад-оруженосец стал одним из наследников Бергора, правда, не королем, но все-таки владетелем герцогства…

— Ладно, парень, — перебил вдохновившегося Филиппа крестьянин, — я вижу, тебе делать нечего и ты до вечера готов лясы точить. Бери коней, а мне работать надо. Ухаживай за ними получше, да только, чур, руками, а не языком. Прощай, «почти оруженосец»! — прибавил крестьянин, уже отворачиваясь и шагая прочь.

Филипп пожал плечами и повел коней в лощину. На дне протекал небольшой ручеек, еще не успевший пересохнуть, и лошадки оценили его прохладную и чистую воду.

— Да-а, — вздохнул сын оружейника, — Трад был оруженосцем, а стал после битвы рыцарем. А когда он вынес из осажденного Эрсепреля раненого короля, то сделался владетелем долины Тихой, герцогом Традосским… Вот бы хоть разок посмотреть на Традосс, на руины Эрсепреля, погулять в Лихой дубраве…

Внезапно Филипп услышал за спиной звонкий смех. Он резко обернулся и увидел Эльзу. Она смеялась и качала головой.

— Ты и минуты не можешь прожить без того, чтобы хоть кому-нибудь рассказывать о подвигах древних королей, и тебе, оказывается, совершенно неважно, слушает тебя человек или лошадь.

За Эльзой из-за кустов появилась принцесса Аделина. Ей, похоже, было не до смеха.

— Принес? — коротко спросила она.

Филипп отвесил неловкий поклон и протянул принцессе узел с одеждой. Узел приняла Эльза. Она укоризненно покачала головой, но все же не сдержала улыбку.

— На тебя что, столбняк напал? Даже и в этом овраге не нужно забывать, мальчик, что перед тобой принцесса Норриндола.

— Я надеюсь, это чистое? — как бы между прочим спросила принцесса, озираясь по сторонам.

— Да я, ваше высочество, его всего только раз и надевал.

Аделина внимательно посмотрела на Филиппа, а Эльза лишь руками развела.

— Вот видите, ваше высочество, это совершенный дикарь, а еще оруженосцем мечтает стать. Постирать надо было свои обноски, мальчик.