Тайная девушка (Академия Адамсон для парней - 1)

— Следуй за мной, и я выведу тебя через служебный выход. — Он прокладывает себе путь между высокими стопками книг и выводит меня на задний дворик. Затем он снова исчезает внутри и возвращается с моей сумочкой и бумажным пакетом, полным моих сокровищ. — Я просто добавил их на твой счёт. Мы побеспокоимся об этом в следующий раз, когда ты придёшь, — говорит он мне, и то, как он говорит в следующий раз, вызывает у меня улыбку.

— Спасибо, — искренне отвечаю я ему, одаривая лучезарной улыбкой, вешаю ремешок своей сумочки на одно плечо, а затем направляюсь за угол здания.

Как только я завернула за угол… Я натыкаюсь прямо на близнецов.

Буквально.

— Извините, — начинаю я, а потом понимаю, что они переплетают свои руки с моими и смотрят на меня сверху вниз ярко-зелёными глазами. — Э-э-э-э-э-э?! — звук вырывается у меня, когда моя челюсть отвисает, а эти два придурка улыбаются мне.

— Привет, Шарлотта, — говорят они, а затем затаскивают меня в соседнее здание и захлопывают за нами дверь.

— Какого чёрта вам от меня нужно? — шепчу я, когда парни прижимают меня спиной к двери. Я едва могу разглядеть их в пыльно-жёлтом свете, просачивающемся сквозь ставни. Почти уверена, что мы в какой-то забегаловке, но, может быть, мне это только кажется из-за пола в чёрно-белую клетку?

— Хитрая, хитрая, Шарлотта, — мурлычут они в унисон, обмениваясь взглядами, а затем наклоняются ко мне так близко, что я уверена, они чувствуют запах моего лимонного спрея для тела.

— Ты лжец, не так ли, Чак? — спрашивает Мика, и его брат приподнимает бровь, глядя на меня.

— Я же говорил тебе, — растягивает слова его близнец, и в конце концов они оба смотрят друг на друга сверкающими изумрудными глазами. — И я был прав: признай это.

Мика хмурится и оглядывается на меня, отпуская мою руку и делая шаг назад, чтобы оглядеть меня с головы до ног. В его глазах нет одобрительного блеска, и я не могу решить, делает ли это меня счастливой… или бесконечно раздражает. Я принарядилась для сегодняшнего дня. Дома, я бы выслушивала всевозможные комплименты.

— Говорил ему что? — спрашиваю я, глядя на Тобиаса. У него на лице определённое выражение, которое невозможно прочесть, слегка смягчённое, но определённо заинтересованное. Мои щёки вспыхивают, и я обхватываю рукой ремешок своей сумочки.

— Что ты девушка, — продолжает Тобиас, поглядывая на своего брата. Он оглядывается на меня, и румянец на моих щеках переходит от счастливого розового к раздраженному красному. Или, по крайней мере, так мне кажется.

— Как ты узнал? — шепчу я, задаваясь вопросом, нельзя ли солгать и сказать, что я одета в одежду противоположного пола. Почти уверена, что они назвали бы это бредом. Кроме того, откуда они знают моё настоящее имя?

— Когда мы щекотали тебя. — Тобиас поднимает взгляд на своего брата, а затем снова опускает на меня. — О, и когда Спенсер сказал, что у вас был горячий сеанс поцелуев в кладовке, и что он сомневается в своей сексуальной ориентации. А он определённо не гей.

— Он даже не би, — выплёвывает Мика, скрещивая руки на груди. Парни одеты в белые майки с тонкими синими полосками и длинные брюки цвета хаки поверх коричневых ботинок. Они даже одеты в одинаковые зимние куртки, свободно перекинутые через руки и свисающие наполовину со спины, так что я могу видеть их голые плечи. У них одинаковые татуировки в виде роз. Как мило.

— Определённо не би, — отвечает Тобиас со вздохом и качает головой, протягивая руку, чтобы провести пальцами по своим песочно-оранжевым волосам. — Но серьёзно, почему ты притворяешься мальчиком? Не то чтобы меня это волновало, но…

— Ему не всё равно. Он думает, что ты лжец, — отвечает Мика, и Тобиас бросает на него злобный взгляд.

— Это не так.

— Так. — Мика наклоняется к своему брату, и они оба свирепо хмурятся друг на друга, пока я моргаю, и мои глаза привыкают к полумраку. Мы определённо находимся в кафе, стоим возле боковой двери на кухне. Кроме того, здесь есть кабинки, обитые ярко-розовым винилом, столы с блестящими хромированными деталями и музыкальный автомат, который выглядит так, словно он прямо из 1950-х годов.

— Откуда вы узнали моё имя? — спрашиваю я, и оба близнеца поворачиваются ко мне. Хмурый взгляд Тобиаса исчезает, но Мика твёрдо держит его на месте.

— Ты сказала Джеффу, — отвечают они оба в унисон. И тут Тобиас тоже снова хмурится. — Джефф — не самый любимый нами человек в мире. — Они растягивают последнюю часть, а затем обмениваются ещё одним взглядом, прежде чем снова повернуться ко мне. — Тебе не следует тусоваться с Джеффом.

— Ага, хорошо, — бормочу я, потому что действительно ненавижу, когда мне указывают, что делать. И вдобавок ко всему, я чувствую себя незащищённой, нервной и разочарованной. — Забудьте на минуту о Джеффе… кому вы собираетесь рассказать? — слова вырываются у меня шёпотом, и парни обмениваются ещё одним долгим взглядом.

Они поворачиваются ко мне спиной и наклоняются, их предплечья как раз над моей головой.

— Никому.

Мои губы приоткрываются в шоке, и Тобиас улыбается.