— Вельможный герцог, — сказала королева, — вскоре наши надежды наконец осуществятся. Сегодня нашим заклятым врагом является дофин: помните о зле, уже им причиненном, равно как и о зле, которое он еще сможет нам причинить; Карл Шестой давно уже ничего не значит, но нам нужна его тень: она прикрывает нас. Что сможете сделать вы, даже объединившись с англичанами, когда в один прекрасный день дофин воспрянет (а он непременно воспрянет), соберет силы и уничтожит творение наших рук. Вы обещали избавиться от дофина, и, если вы не сдержите слово, Генрих не станет держать слова, данного вам. Зачем истреблять арманьяков, если вы хотите оставить в живых их главаря? Разве вы не видите, как вокруг него собираются самые яростные сторонники этой партии, готовые в любую минуту ринуться на нас? Вы много лет проливаете кровь своих смертельных врагов, так неужели вы убоитесь пролить кровь их главаря? Сударь мой, если вы хотите связать свои планы с этим слабым человеком, неужели вы думаете, что я переживу такой позор? Вы убили всех, кто хотел погубить нас, но каким предстанете вы в глазах потомства, если не убьете того, в ком воплощены надежды всех наших врагов? Не скрою, во время этой роковой встречи вас поджидают опасности, я вижу их сердцем и не собираюсь скрывать от вас своих предчувствий. Так соберите же всю вашу ловкость и энергию, не дайте этим негодяям и мошенникам провести вас, а главное, выбросьте из головы мысль о том, что вы приносите в жертву сына Изабеллы и вашего короля. Смотрите на этого идиота только как на самого опасного из наших врагов и думайте только о том, что, нанеся удар первым, вы не станете жертвой удара, который готовился нанести он, и нанес бы, ежели бы вы дали ему время. Помните: в политике убийство того, кто хочет уничтожить тебя, никогда не называется преступлением.
— Но, сударыня, подумали ли вы, какой позор падет на мою голову? Дофин должен стать моим королем, так могу ли я поднять на него руку, не потеряю ли вследствие сего поступка все, что выиграю благодаря нашему с вами союзу? Не запятнаю ли я себя предательством?
— Разве вы взвешивали последствия, когда убивали Орлеана?
— Орлеан не был моим королем.
— Я не призываю вас омочить руки в крови дофина: будьте изобретательны, принц, и, раздразнив его гордыню, убедите ваших приближенных, что гнев его может привести к последующим репрессиям. Пусть тот, кто намеревается уничтожить вас, падет от руки ваших людей. А так как не вы нападете на него, то вам достанется роль мстителя, а он навсегда запятнает себя в глазах потомков. Помните, если вы не последуете моему совету, вы пропали: если мой сын восторжествует, мне придется навсегда удалиться от дел. Все, над чем мы так долго трудились, будет потеряно, и нам останется только проливать слезы, взирая на плачевные и неисправимые последствия вашей нерешительности.
— Сударыня, в моей свите состоят только люди чести, я даже помыслить не могу, что среди них может оказаться тот, кто способен на цареубийство. Французские дворяне привыкли проливать кровь за своих королей, они никогда их не убивают. Конечно, преступник всегда найдется, особенно тот, у кого есть убежище, куда он сможет скрыться; тот, кто возомнил власть свою выше королевской, может посчитать себя выше короля, но тот, кто защищает короля, кто сражается за него, тот его уважает и никогда не поднимет на него руку.
— Повторяю вам, сударь мой герцог, я не предлагаю вам стать цареубийцей, а прошу совершить героический поступок: я хочу видеть в вас не убийцу, но мужественного защитника; убийцу вы должны отыскать среди своих людей, только не посвящайте их заранее в свои планы, не говорите им: «Убейте дофина», а попросите принести клятву, что они станут защищать вас, если на вас будет совершено нападение, и устройте так, чтобы на вас напали.
— Вы будете довольны, сударыня, — ответил герцог. — И желаю вам в урочный час столь же легко найти мстителя за меня, как легко вы нашли мстителя во мне!
Это был последний разговор двух чудовищ, и, возможно, Небу не следовало его допускать; попрощавшись, герцог Бургундский вышел от королевы.
Мы предлагаем читателю свою версию событий в Монтеро, о которых рассказывают многие историки, и утверждаем, что именно она наиболее соответствует истине, иначе говоря, только что изложенному нами разговору.
Постоянно откладываемая встреча в Монтеро состоялась, как мы уже сказали, 10 сентября 1419 года.
С городом замок Монтеро соединяет мост. Войска герцога Бургундского заняли замок; войска дофина разместились в городе. На каждом конце моста стояли заграждения; через заграждение напротив городских ворот предстояло пройти дофину в сопровождении Танги Дюшателя, Нарбонна, Луве, Найака, Луара, Лайе, Фролье, Батая, Бутелье и Дюло.
Мы перечислили имена десяти дворян, выбранных сопровождать дофина. Все они принадлежали к партии арманьяков.