Тайная история капитализма. Почему мы бедные, несчастные и больные

И вдобавок были сферы, где «уравнивание шансов» просто означало одностороннюю выгоду для богатых стран. Главный пример этому «Соглашение по Связанными с торговлей правами интеллектуальной собственности» (TRIPS), которое укрепило защиту патентов и другие права интеллектуальной собственности (подробнее см. в Главе 6). В отличие от торговли товарами и услугами, где все имеют что-либо на продажу, в этой области развитые страны почти всегда продавцы, а развивающиеся – покупатели. Следовательно, усиление патентной защиты прав интеллектуальной собственности означает, что её стоимость переносится в основном на развивающиеся страны. Та же проблема относится к «Соглашению по Связанными с торговлей инвестиционными мерами» (TRIMS), которое ограничивает возможности стран-членов ВТО по административному регулированию иностранных инвестиций (подробнее об этом см. Главу 4). Опять же, бедные страны, в основном получают, а не совершают иностранные инвестиции. Так что, в то время как их возможности административно регулировать иностранные компании уменьшились, это никак не уравновешивается для них уменьшением административного регулирования, которому подвергают их собственные компании, действующие за рубежом, потому что у них попросту нет таких фирм.

Там где развитым странам было нужно, создали множество исключений. К примеру, запретив большую часть субсидирования на внутреннем рынке, разрешили субсидии на сельское хозяйство, на фундаментальные (в противоположность коммерческим) НИОКР и на сокращение регионального неравенства. Такие [разрешённые] субсидии оказались именно теми, которые широко применяют богатые страны. Богатые страны раздают около 100 миллиардов долларов сельскохозяйственных субсидий ежегодно; в их число входят и те 4 миллиарда долларов, которые выдают американским фермерам, выращивающим арахис, и субсидии Евросоюза, позволяющие Финляндии производить свекловичный сахар[82]. Все правительства богатых стран, особенно американское, обильно субсидируют фундаментальные НИОКР, которые затем увеличивают конкурентоспособность связанных с ними отраслей. Развивающиеся страны, даже если им это и позволено, не могут воспользоваться этим правом, они просто почти не занимаются фундаментальными исследованиями, так что им мало что есть субсидировать. Что до регионального субсидирования, широко применяемого Евросоюзом, то это ещё один пример кажущейся нейтральности, которая, на самом деле, служит преимущественно интересам богатых стран. Во имя устранения экономического дисбаланса, субсидируются фирмы, чтобы побудить их располагаться в «депрессивных» регионах. В рамках одной страны, это может и способствует сокращению неравенства. Но с международной перспективы разница между этими субсидиями и субсидиями, просто выдаваемыми определённым отраслям, невелика.

Против этих обвинений в «уравнивании шансов» только в своих интересах богатые страны возражают, что они всё равно применяют к развивающимся странам «особый и дифференцированный режим» (SDT – «special and differential treatment»). Но «особый и дифференцированный режим» ныне лишь бледная тень того, каким он был при [правовом] режиме ГАТТ. Хотя для развивающихся стран и были сделаны некоторые исключения, особенно для наибеднейших («наименее развитых стран» – «the least developed countries» на жаргоне ВТО), многие эти исключения представляли собой [всего лишь] слегка продлённый (от 5 до 10 лет) «переходный период» перед тем как им предстояло достигнуть тех же показателей, что и богатым странам, вместо того, чтобы предложить [развивающимся странам] постоянные ассиметричные условия[83].

Так что, во имя «уравнивания шансов» Недобрые Самаритяне из богатых стран создали новую международную систему торговли, подстроенную в их пользу. Они не дают развивающимся странам пользоваться инструментами торговли и промышленной политики, которыми сами с таким успехом воспользовались в прошлом для стимулирования своего собственного экономического развития – не только тарифами и субсидиями, но также и административным регулированием иностранных инвестиций, и «нарушением» иностранных прав интеллектуальной собственности, что я продемонстрирую в последующих главах.

Промышленность в обмен на сельское хозяйство?

Не удовлетворённые результатами Уругвайского раунда, богатые страны продавливали дальнейшую либерализацию экономик развивающихся стран. Была предпринята попытка еще больше ограничить [государственный] контроль над иностранными инвестициями, выходя за уже принятые требования Соглашения TRIMS. Первый раз её предприняли в 1998 году через ОЭСР (Организацию Экономического Сотрудничества и Развития), а затем в 2003 году через ВТО[84]. Попытки отбили оба раза, развитые страны сместили свой фокус и теперь сосредоточены на предложении радикально снизить тарифы на промышленную продукцию в развивающихся странах.