Тайная история Леонардо да Винчи

— Я видел это в чернильном зеркале, когда шейх заставлял меня помогать ему в колдовстве. Я видел, что падаю. И видел тебя. — Тиста попытался сесть, и лицо его исказилось от боли. На миг он, казалось, удивился, а потом взглянул мимо Леонардо, будто слепой, и едва слышно проговорил: — Выбирайся отсюда. Никколо, заставь его. Ты хочешь сгореть?

Разлив Арно был разрушителен в тот год и всеми признавался дурным знамением. Однако для Леонардо, казалось, распахнулись двери удачи. В конце концов, он был сейчас в великом соборе Санта Мария дель Фьоре по недвусмысленному приглашению Джулиана, брата Лоренцо Медичи, — обсудить заказ на изготовление бронзовой статуи Кларисы, жены Великолепного. И при нем было любовное послание от Джиневры: она вернулась во Флоренцию.

Она действительно любила его, несмотря ни на что.

Если правда, что несчастья ходят по трое — во что Леонардо тайно верил, — тогда, возможно, смертью бедного Тисты завершился кошмарный круг.

Леонардо и Сандро стояли у высокого алтаря рядом с другими друзьями и родичами Медичи. Было теплое пасхальное утро, и праздничная месса вот-вот должна была начаться.

— Перестань суетиться, — сказал Боттичелли.

— А я и не заметил, что суетился, — сказал Леонардо, оглядывая огромную толпу, заполнявшую собор. — Боюсь, Джулиано опоздает или вообще не придет. Он жаловался, что его донимает спина.

— Не волнуйся. Да и не с Джулиано ты должен встретиться, а с Лоренцо.

Леонардо кивнул:

— Мне было бы спокойнее иметь дело с Джулиано.

— Все будет хорошо, поверь мне. Прошлое забыто; Лоренцо не может долго таить злобу. Пригласил бы он тебя в храм, если бы не был искренен?

— Ты говорил ему о…

— О сведениях, содержащихся в письме, которое ты получил? Да, но он только отмахнулся. Он получает донесения о заговорах пачками.

— Тогда ему следовало бы быть поосторожнее.

— Ты что, посадишь его под арест в его собственном дворце?

Орган грянул грегорианский хорал, и появился Лоренцо с кардиналом Раффаэлло. Кардинал приехал с визитом из Рима. Он был совсем еще мальчик — внучатый племянник Папы Сикста.

Лоренцо и кардинал были встречены архиепископом Флорентийским и его канониками и проведены к алтарю. Приторный запах ладана заполнил собор. Кругом посмеивались, перешептывались и отпускали саркастические замечания о юном кардинале, дожидаясь начала службы. Леонардо огляделся: он никогда прежде не видел в храме столько народу. Толпа была огромна, даже для пасхального воскресенья.

— Он мог бы хотя бы позаботиться о своей безопасности, — заметил Леонардо.

— Кто? — спросил Сандро.

— Лоренцо. Где его телохранители?

— Здесь, можешь быть уверен. Мне жаль твоего Никколо. Ему стало бы легче, если бы он пришел на мессу. Ты должен был заставить его посетить храм.

— Не могу, — ответил Леонардо, вспоминая, как плакал мальчик на похоронах Тисты. — Он должен сам пережить свою боль. Он считает себя виновным в случившемся. — Леонардо помолчал. — А виновен-то я.

— Никто из вас не виновен, — сказал Сандро. — А вот и Джулиано. Кто это с ним? Похоже, Франческо де Пацци. — Сандро покачал головой. — Никогда не пойму политиков.

Кто-то сзади шикнул на Сандро — юный кардинал заговорил нараспев: «In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti. Amen». В высокой шляпе, тяжелой парчовой пелерине и церемониальном одеянии кардинал выглядел не более чем на двенадцать лет, хотя на самом деле ему уже исполнилось семнадцать. Но голос у него был глубокий и звучный.

«Introibo ad altare Dei…»[48]

Лоренцо подошел к компании друзей, где находились блестящий юный философ Полициано, Антонио Ридольфи, Сигизмондо делла Стуффа и Франческо Нори, один из Лоренцовых любимцев; всех их готовили к политической деятельности. Лоренцо встал рядом со старой ризницей и алтарем святого Зенобия, неподалеку от Сандро и Леонардо. Увидев Сандро, он улыбнулся, затем кивнул Леонардо.

— Вот видишь? — шепнул Сандро. — Что я говорил?

Служба продолжалась — гипнотическое, пышное, великолепное действо, словно каждая нота впитала в себя вечность, каждое святое слово исходило от Бога. Антифон, «Отче наш», Святое причастие. Прихожане опустились на колени.

Леонардо заметил в толпе Николини: тот выглядел богато, важно и весьма самоуверенно. Он стоял на коленях вблизи от представителей Папы Сикста и членов семей Пацци, Веспуччи и Торнабуони, все — заклятые враги Медичи.

Джиневры с ним не было, да она и писала Леонардо, что не станет выставлять напоказ свое унижение. Сегодня у Николини какие-то тайные политические дела, и его не будет… Сегодня вечером, наконец-то сегодня вечером у Леонардо и Джиневры состоится свидание.

«Agnus Dei, qui tollis peccata mundi: miserere nobis…»

Звякнули колокольцы, знаменуя вознесение ангелов.

Леонардо огляделся и заметил, что архиепископ торопливо пробивается к выходу. Николини следовал за ним.

— Пузырек, взгляни-ка, — прошептал Леонардо Боттичелли, но его друг был погружен в молитву.

«Ite, missa est»[49].