Тайная история Марии Магдалины

Глава 23

— Я не могу больше ждать, — сказал Иуда, поворачивая кусок мяса на конце палки над костром.

Он был занят приготовлением еды для себя. Очевидно, решил, что подкрепится перед дорогой и с первыми солнечными лучами уйдет. Но когда остальные вышли из палатки, Иуда, хотя и без особого радушия, предложил им разделить с ним завтрак.

— В конце концов, вы не знаете, когда вернется этот рабби, или кто он там есть. Я явился сюда, чтобы посмотреть на Иоанна Крестителя, и свое дело сделал. Увидел и услышал все, что мне было нужно. Проповедует он рьяно, но все время талдычит одно и то же, а поскольку ничего нового я уже не услышу, то и задерживаться здесь мне нет смысла.

Иуда осмотрел поджаренный кусок мяса, снял его с дымящейся палки и начал жевать.

— Нет, мы не можем сказать, когда он вернется, — признал Петр. — Да нам и самим надо определиться, что делать. Мы тоже не можем ждать его здесь бесконечно. — Петр тряхнул шапкой густых волос. — Но все-таки, Иуда Искариот, жаль, что ты не сможешь с ним познакомиться. Очень жаль, правда.

Иуда пожал плечами.

— Как-нибудь в другой раз, может быть.

— Сомнительно, что он когда-нибудь еще наведается в Иерусалим, — сказал Андрей, подходя к ним и присоединяясь к разговору. — А ты, кажется, занят в основном там?

— Да, если этот ваш Иисус местный, из Галилеи, то наша встреча и впрямь не слишком вероятна. У меня там дел почти не бывает. Как счетовод я работаю главным образом в самом Иерусалиме, а мозаики, понятное дело, мне заказывают в римских поселениях, таких как Кесария. Впрочем, кто знает. — Иуда вскинул на плечи свою торбу и, уже собираясь уходить, с неподдельной теплотой в голосе сказал: — Я желаю вам и вашему учителю всего наилучшего и хочу предостеречь. Будьте осторожны. Нынешние времена опасны для всех. Как мне кажется, скоро мы надолго лишимся возможности видеть и слышать Иоанна.

— Из-за Ирода Антипы? — спросил Петр.

— Это очевидно. Антипа заткнет ему рот. Дни его проповедничества сочтены. Так что сегодня утром или во второй половине дня, или когда на него найдет, слушайте внимательно — возможно, это в последний раз. Правда, вряд ли он скажет что-нибудь новенькое. — Иуда помахал им рукой. — Приятно было познакомиться.

Он ушел, оставив их в раздумьях о сложившемся положении, весьма неопределенном, все это признавали. Иисус, собравший их вместе, даже не намекнул на то, когда собирается вернуться, и каждому из них нужно было принять какое-то решение.

Вечером разговор на эту тему завел Петр.

— Я не хочу спешить, но мы понятия не имеем о том, когда вернется Иисус. Нас с братом привело сюда другое дело, и оно улажено. Нам пора возвращаться. Иисус сказал, что найдет нас… Приходится верить ему на слово. Я должен надеяться и верить, что он вернется к нам и действительно нас найдет. Ну а пока, поскольку никаких других указаний нет, боюсь, что нам с Андреем нужно возвращаться домой, к своим делам и к делам отца. Мария, ты пойдешь с нами? Или нам передать от тебя весточку?

О, неужели они не могут подождать еще один день? Марии очень хотелось увидеть Иоиля, Элишебу и свою семью, но и уходить, не увидев Иисуса, она тоже не хотела. Мария боялась, что в таком случае перестанет верить, будто все это произошло на самом деле. Теперь, когда она оправилась, пришла в себя, ей просто необходимо увидеть этого человека не в горестной нужде, а при обычных обстоятельствах.

— Нет. — сказала Мария. — Нет. будет лучше, если я расскажу им все сама, покажу, какое чудо произошло со мной. — она повернулась к Филиппу и Нафанаилу. — Нафанаил, ты из Каны; Филипп, ты из Вифсаиды. Это недалеко от Магдалы, Если вы останетесь ждать, тогда я вернусь домой с вами.

На лице Нафанаила отразилось раздумье.

— Задержаться я и верно собираюсь, но надолго ли, пока не знаю. Однако да, когда я буду возвращаться, ты, конечно, можешь пойти со мной.

Иоанн продолжал проповедовать, на мелководье Иордана по-прежнему толпились кающиеся грешники, дни тянулись нескончачаемой чередой. Мария каждый день выходила послушать проповедника, но — вот проклятье! — Иуда оказался прав, Иоанн не говорил ничего нового. Он все время повторял одни и те же слова, все те же призывы и увещевания. Менялись только его слушатели, и новые паломники воспринимали его пламенные воззвания и обличения как откровения пророка.

По мере того как проходили дни, Мария все больше склонялась к мысли о необходимости уйти. Теперь ей казалось, что Иисус уже не вернется. С ним что-то случилось. Они могут ждать вечно, но больше его не увидят.

Исполненная глубокой печали, женщина неохотно подошла к Филиппу и спросила, как долго он собирается здесь оставаться. К некоторому ее облегчению, его тоже мучили подобные мысли. Хочешь не хочешь, но скоро им придется уйти.

Они вошли в палатку и огляделись по сторонам, тоскливо озирая место, столько дней служившее им приютом и убежищем. Жаль, но ведь вряд ли и сам Иисус рассчитывал на то, что они пробудут здесь так долго. Пришло время собирать скудные пожитки, в число каковых у Марии входили и письменные принадлежности, возвращенные ей Петром.