Тайная каста Ассенизаторов (СИ)

ход. Осман и Герман Ли постоянно постреливают, мы под пристальным вниманием

водной нечисти, пока серебряные пули спасают.

Грязно-белые тела мелькают у самых колёс, изредка из воды появляются длинные

руки со скрюченными пальцами, слух режет истерический хохот, громкое бульканье и

всплески в опасной близости от нас.

Эдик стоит со мной на рычагах, крутит по сторонам шеей, пытается рассмотреть в

гадких рожах очередное мифологическое существо.

- В основном шишиморы,- с разочарованием подводит итог своим наблюдениям,- в

некотором роде нам везёт.

Очередная злодейка запрыгивает на борт, но шквальный огонь из автоматов словно

разрезает её на части, но она вытягивает тонкие губы и пытается схватить сучковатыми

пальцами кого-нибудь из нас. Герман Ли наотмашь бьёт прикладом, ломая позвоночник,

она переламывается пополам и с хохотом падает, взметнув фонтан воды, идёт на дно.

Куда не глянь, из воды торчат старушечьи головы, их зрачки светятся в темноте как

глаза голодных крокодилов. Мы работаем рычагами из последних сил, вода захлёстывает

через борт, утяжеляя и без того громоздкую дрезину, но намечается тенденция подъёма.

Наконец вода отступает, а с ней и вся водная нечисть. Выбираемся на сухие пути и

разгоняем дрезину до скорости хорошего автомобиля.

В пылу боя нам жарко, вода и пот нагрелись от тела и получился эффект как от

мокрого гидрокостюма, единственное неудобство, одежда сильно сковывает движения.

Вновь появляются крысы, такое ощущение, что они за нами следят, близко не

подходят, вероятно, успели познакомиться с серебряными пулями. С громким писком

перебегают с места на место, заскакивают на ржавые трубы, протискиваются в щели.

Всюду мелькают голые хвосты, глаза светятся, словно раскалённые угольки,

поблёскивают жёлтые резцы передних зубов, когда они, встав на задние лапы, нюхают

воздух, насторожено двигая головой по сторонам.

- В детстве я боялась крыс,- Катя пристально рассматривает неприятных животных.

- А чего их опасаться, обычные живые существа, заняли свою нишу и не трогают

человека, если он с ними не пересекается,- Эдик как всегда глубокомыслен в своих

рассуждениях.

Внезапно крысы как по команде исчезают, выезжаем к перрону очередной станции.

Она пустынна и на ней есть освещение, правда не электрическое, светится плесень в углах

стен и на бетонном полу.

Нажимаем на тормоз, визжат колёса, вылетают жёлтые искры, дрезина, словно

делая над собой усилие, останавливается.

- Интересно, а где мы?- Ли первый выпрыгивает на шпалы, озирается по сторонам, беря

под прицел всё, что ему кажется подозрительным.

- Под Москвой,- пожимает плечами Осман.

- Спросить бы у кого?- Ли выбирается на перрон.

- Типун тебе на язык,- усмехаюсь я.- Не хотел бы здесь с кем-нибудь встретиться.

- В любом случая необходимо найти ориентир, чтобы узнать направление к станции

Кропоткинская,- Эдик помогает выбраться Кате, бережно обхватывает её за талию,

ссаживает на землю.

- А что говорит твоя интуиция?- заглядывает она ему в глаза.

- Интуиция говорит, здесь темно, почти темно,- добавляет Эдик.- Найти бы выход наверх, так проще будет сориентироваться.

- Считаешь, что здесь может быть выход?- смотрю на друга, знаю, просто так он ничего не

говорит, значит, у него есть кое какие соображения на этот счёт.

- Оттуда воздух идёт. Хотя не факт,- добавляет Эдик,- очень может быть там переход на

другие линии.

Стоим на перроне, вокруг ни души, даже крыс нет. Меня это начинает сильно

тревожить.

- Крысы исчезли,- подтверждает мои опасения Эдик.

- Что бы это могло значить?- струхнула Катя.

- Боятся чего-то,- пожимает плечами мой друг.

- Когда хочешь, можешь успокоить,- у Кати вырывается короткий смешок.

- Их кто-то жрёт,- Ли спотыкается об кучку обглоданных крысиных костей, отшвыривает

сапогом, с настороженным вниманием оглядывается, водя автоматом по кругу.

Осман освещает стены станции фонарём, их когда-то начинали обкладывать

мраморными плитами, но только успели заложить лишь нижний ярус. В дальнем углу

перрона одиноко притаился трёхметровый вагончик, что обычно используется

строителями – одно из единственных напоминаниях о пребывании здесь людей. Да, вот

ещё, на стенах малярной кистью смачно написано: «Вован козёл!», а чуть ниже: «Сам

козёл!!!», я улыбаюсь, на лицо обычные человечески чувства.

- Вагончик проверьте, только аккуратно,- обращаюсь к сержантам.

Они идут осторожно, но крысиные косточки иной раз хрустят под ногами, разнося

звук достаточно далеко. Конечно, вряд ли кто-то там есть, но переживания захлёстывают

меня через край, даже делаю пару шагов вслед.

- Они сами справятся,- дёргает меня за рукав Катя,- лучше держи на прицеле дверь.

Наконец-то они подходят, Ли отходит в сторону, присаживается на колено, держит

наизготовку автомат, Осман осторожно открывает дверь, светит фонарём и замирает.

Через некоторое время, так же тихо отходит, пятится, дёргает недоумевающего Ли и,

почти бегом направляются к нам.

- Что там?- с испугом смотрю в серое от ужаса лицо аварца.

- Там женщин спит,- выпучив глаза, шёпотом говорит он.

- Какая женщина?- едва не выкрикиваю я.