Тайная любовь Копперфильда

– Вы – большой режиссер, талант… Папа вас очень уважал и боялся. Мы с ним редко виделись, но зато часто разговаривали по телефону. Он так много рассказывал мне о вас, о ваших новых проектах и о том, как вы его цените, какие роли поручаете… Он мне и снимки по Интернету присылал… Пьесы, конечно, новые, я о таких никогда не слышала, но могу себе представить, как все это интересно… Вы, наверное, спрашиваете себя, зачем я к вам пришла. Понимаю. Я вам отвечу. Пришла сказать вам спасибо за то, что вы оценили талант моего отца, что дали ему возможность выразиться. Спасибо за то, что благодаря вам он имел возможность часто бывать на гастролях, зарабатывать… Если бы не вы, он не смог бы высылать мне деньги… Даже не представляю, на что бы я жила и училась. Мама умерла давно, меня воспитывала старшая сестра, но она вышла замуж, живет своей жизнью… Но это, конечно, вам неинтересно… Ладно, я, пожалуй, пойду. Главное я сказала. Я вот оставлю вам на всякий случай свой телефон. Если вам когда-нибудь понадобится актриса, пусть на самую маленькую роль, – я к вашим услугам, буду вам очень благодарна… Извините, что побеспокоила вас…

Она исчезла так же неожиданно, как и появилась.

Гаврилов мог бы подумать, что она приснилась ему, если бы не бутылка с водкой и рюмки.

Он еще долго смотрел на дверь, за которой исчезла девушка, после чего налил себе полную рюмку и, перекрестившись, выпил. До дна.

35

– Ох, Женя, у меня сумка уже не закрывается… Знаю, что сейчас в Москве можно купить хоть черта лысого, а все равно каждый раз, собираясь домой, везу Маше платья, кукол, конфеты… А она всегда ждет нас… Знаю, что и бабушка ее балует, но все равно она ждет и радуется, когда мы открываем чемоданы и принимаемся доставать подарки… Ты видел, какую я маме блузку купила? Такую розовую, нежную. Думаю, ей понравится…

Юля носилась по комнатам, собирая вещи, и иногда ей казалось, что она разговаривает не с мужем, а сама с собой.

– Женя, ты где? Ты не знаешь, с кем я разговариваю? Даже когда ты дома, тебя все равно что нет…

Она заглянула в ванную комнату и увидела мужа. Он брился перед зеркалом. Острейшая бритва, проходя по густо намыленным щекам, оставляла после себя блестящие розовые полоски.

– Скажи, Крымов, зачем мы с тобой живем вместе? Думаю, ты бы спокойно обошелся и без меня, – запыхавшись, она сдунула со лба завиток. Она еще и сама не решила для себя, серьезно ли то, что она говорит, или нет. – А я – без тебя. Мы практически не видимся. В основном перезваниваемся. К Маше ты тоже не привязан, в Москве почти не появляешься. У тебя своя жизнь, у меня – своя… Меня воспринимаешь как-то однобоко, видишь во мне только женщину, но не уважаешь меня как личность. Тебе плевать на мою работу, мои дела… Уж как я обошлась не без твоей помощи с Левиным – вспоминать стыдно… Зато у тебя все прекрасно, у тебя важные, государственной важности дела, у тебя масштабы, клиенты, а у меня так, один мусор, да? Ты сегодня здесь, завтра в Лондоне, послезавтра в Париже или Берлине. А я должна находиться там, где захочется тебе… То я обязана лететь с тобой на важную встречу в Италию и скучать там среди вас, мужиков, то тащиться на охоту и изнывать от скуки в компании убийц невинных животных… То… Крымов, ты слышишь меня? Ты любишь меня? Крымов! Тебе все равно, встречаюсь я с кем-нибудь еще или нет. Ты, к примеру, спокойно наблюдал, как я проводила время с Денисом Дунаевым, не ревновал… В прошлом году за мной ухаживал один автогонщик из Италии, помнишь, его звали Андреа, такой молоденький брюнет с синими глазами, чем-то даже похожий на тебя… И что? Ты оставил нас с ним в ресторане на целых три часа, а сам уехал неизвестно куда… Словно проверял меня. Крымов, если тебе все равно, кто рядом с тобой – я или другая женщина, то, может, отпустишь меня, а?

И тут она замолчала. Крымов тоже замер с бритвой в руке. Медленно повернулся к ней.