Тайная любовь моего мужа

Я могла ему солгать. Но не возникло ни малейшего желания так поступить. Каждый из нас словно бы прощупывал границы допустимого, делая навстречу шажок за шажком, и я не собиралась вновь поворачиваться к этому человеку спиной.

– Да, – бросила кратко через плечо.

– Хорошо.

Он больше ничего не добавил. А я – просто пошла на кассу, борясь со смешанными чувствами, затопившими нутро.

***

– Я уже уложила младшую спать, – сообщила мне мама, когда я наконец переступила порог ее квартиры.

– Спасибо. Надеюсь, она не сильно капризничала, – проговорила вежливо в ответ.

Мама никак не отреагировала на мои слова. Вместо этого произнесла:

– А Артур строит какую-то башню. Я не поняла, что это такое, а он… ничего не говорит.

Это было… странно. Я встревоженно нахмурилась, поставила на столик в прихожей молоко и печенье, только тут осознав внезапно, что Оля уснула без них…

Словно прочитав мои мысли, мама сказала:

– Я уже напоила Олю молоком с печеньем.

Это тоже было странно. Весь этот день – сплетение непривычных, невероятных вещей…

– Спасибо. Я разберусь с Артуром…

Сняв обувь и верхнюю одежду, я прошагала в зал. Младший сын сидел на ковре, сооружая башню из Лего с таким видом, словно от этого процесса зависела его жизнь.

Словно весь остальной мир и не существовал даже.

Я осторожно присела с ним рядом, мягко проговорила…

– Смотрю, ты начал без меня…

Строительство этой башни для сына было неким ритуалом, без которого он попросту не ложился спать. Каждый вечер он ждал отца, чтобы построить с ним вместе эту башню, а когда Леша бывал в отъезде – доверял этот процесс мне…

– Я тебе помогу, – предложила я, беря в руки одну из деталей.

До этого флегматичный и отрешенный и от реальности, Артур резко вырвал детальку из моих рук и вскочил на ноги.

– В чем дело, сынуль? – спросила растерянно. – Я взяла не ту деталь? Давай поменяем…

Вместо ответа он занес ногу над наполовину построенной башней и с размаху ударил по ней, заставляя рассыпаться на мелкие части…

Даже не взглянув на меня, развернулся и побежал в спальню…

А я ощутила, как по всем внутренностям стремительно расползается ужас.

Глава 23

Развалившаяся на куски недостроенная башня из Лего казалась сейчас олицетворением всей моей жизни. Семьи, в которую я вложила все, что у меня было, но это, увы, совершенно не спасло ее от разрушения.

Просто потому, что башня не может стоять на половинчатом фундаменте. А вторая его часть попросту прогнила насквозь и – рухнула.

Я не без усилия отвела взгляд от разноцветных, разлетевшихся в разные стороны, деталек. Не хотелось думать, что и мы с детьми станем, как они – разобщенными, чужеродными друг другу частями того, что было когда-то единым целым…

Этого я ни за что не допущу.

Кто-то настойчиво потерся о мою руку, что-то жалобно проурчав. Я скосила взгляд в сторону, обнаружив рядом с собой всеми забытого в эти сумасшедшие дни Чаки…

Он положил голову мне на колени, я потрепала его за ухом…

– Ты ел? – спросила, обеспокоенная тем, что о собаке сегодня никто и не позаботился.

– Ел он, ел, – раздался рядом материнский голос. – И гулять его дети водили. Так что… иди туда, где ты должна быть.

Она была права. Погладив Чаки по голове напоследок, я поднялась на ноги и решительно направилась следом за младшим сыном, укрывшимся в единственной спальне.

Внимательный взгляд Кирилла молчаливо последовал за мной.

А ему ведь тоже наверняка было тяжело, хотя он и взвалил, не задумываясь, на себя роль нового защитника семьи. Но он ведь и сам был еще ребенком – и нуждался в том, чтобы о нем заботились.

В том, чтобы чувствовать себя важным и необходимым.

Но сейчас нужно было заняться Артуром. Было очевидно, что он хуже всех справлялся с этой ситуацией, так внезапно свалившейся на всех нас.

Я предупреждающе постучала прежде, чем распахнуть дверь комнаты, когда-то принадлежавшей мне самой.

Теперь же она превратилась в склад ненужных маме вещей. О моем былом присутствии здесь напоминал лишь кусочек обоев, который, отклеившись, грустно свешивался с потолочного плинтуса – так долго, как я себя вообще помнила.

Сын лежал на застеленной постели, закинув руки за голову и пустым взглядом уставившись в потолок…

Он казался безучастным ко всему вокруг. Не дрогнул, не повернул головы, когда я оказалась рядом и присела на краешек кровати. Я вдруг осознала, что он едва сказал пару фраз с тех пор, как Леша ушел из дома и я рассказала детям о том, что у отца есть другая женщина…

Может, стоило сделать все иначе? Тревога и неуверенность внезапно атаковали душу, заставляя теперь засомневаться в тех словах, что считала единственно верными в той ситуации. Но глядя, как страдает твой ребенок, невозможно было не начать копаться в себе, не испытывать чувства вины, хотя вовсе не я передавала семью и детей…

– Артур, давай поговорим, – мягко произнесла, пытаясь обратить на себя внимание сына.

Он даже не моргнул. Казалось, он глубоко и безнадежно ушел куда-то внутрь себя самого, абстрагировавшись от изменившейся реальности, которая его пугала и с которой он был совершенно не согласен.