Тайная семья

— Кто-то очень умело обыскал его. А еще они оставили, гм, сюрприз. За входной дверью. Не уверена, какого именно типа, знаю только, что это, вероятнее всего, было взрывчатое вещество с проводом к дверной ручке. Единственная причина, по которой я еще здесь, заключается в том, что я забыла ключи и поэтому мне пришлось воспользоваться дверью черного хода.

— О, чертовщина… — Он встал, инстинктивно сунув руки в карманы. — Так с тобой все в порядке?

— Не хочу переживать по поводу покушения, — сухо сказала она. — Мне кажется, теперь у нас есть некая схема.

Сначала кто-то пытается убить меня или поссорить с Ольгой. Затем они все настойчивее пытаются убить меня и в итоге добиваются лишь убийства компаньонки Ольги. Я застрелила одного убийцу и убежала, захватив с собой Брилл. Ольга переезжает в мою комнату во дворце, и кто-то стреляет в нее. Тем временем люди, которым надлежит знать, куда я делась, не знают этого, а моя мать исчезает. И везде, куда бы я ни отправилась на этой стороне, начинают «вырастать» бомбы. Можешь ты сказать мне, что за разновидность этой чертовой схемы я наблюдаю здесь, Роланд? Можешь?

— Кто-то хочет добраться до тебя, — сказал он, скрипя зубами. — И, судя по всему, здесь дело пахнет не одним заговором. А Ольгу они зацепили по ошибке. Повторно. По какой-то неизвестной причине. Мне они тоже врут. А Энгбард относится ко мне как к потенциальному источнику утечки информации, держит меня в неведении и гонит мне пургу.

— Верно. — Она отрывисто кивнула. — Итак, что делать? — Она наблюдала за ним, как хищная птица.

— Думаю… — Он пришел к какому-то решению, потому что сделал шаг в ее сторону. — Думаю, тебе лучше пойти со мной. Я лично провожу тебя к Энгбарду, и мы в приватной обстановке уладим это… Он сейчас здесь, занят личной инспекцией. Мы можем поместить тебя в Форт-Лофстром, в совершенно безопасные апартаменты, с круглосуточной охраной…

Она оттолкнула его руку.

— Не думаю.

— Что это значит, не думаешь? — Он не скрывал удивления.

— Спасибо, я сама могу позаботиться о себе, — невозмутимо ответила Мириам. — Я принимаю меры. И буду разбираться с происходящим на Белтейн. Последний вопрос. У тебя есть хоть какие-то соображения, кто мог бы пытаться убить меня?

— Множество подозрений с четкими мотивами, но никаких доказательств. — Замешательство и тревога отразились на его лице. С минуту казалось, будто он готов сказать нечто большее, но он лишь покачал головой.

— Ну, в таком случае, значит, я добралась до сути, потому что я-то приблизительно знаю, кто пытается меня прикончить, — сообщила она с мрачным торжеством. — И собираюсь выманить их из их прикрытия. Доказательство для тебя: они не часть Клана, а дом-двойник на той стороне не безопасен… Но они не могут добраться до меня, пока я здесь.

— Мириам, — он вытаращил глаза. — У тебя развивается паранойя. Я немедленно проверю дом твоей матери, но ты будешь в большей безопасности, если вокруг будет дюжина вооруженных охранников…

— В большей безопасности от чего? От кровной вражды, которая началась еще до моего рождения? Или от тех идиотов, которые думают, что им удастся наследовать имущество моей матери, если в мае меня объявят недееспособной прямо перед советом Клана? Будь реалистом, Роланд, Клан чуть ли не такая же угроза моей свободе, как и те путешествующие между мирами придурки, которые подстрелили Ольгу и наставили мин-ловушек в помещении склада!

— Мины-ловушки… — У него округлились глаза.

— Да, противопехотная мина на натянутом в дверном проеме проводе. И никто так и не убрал тело убитого ночного сторожа. Начинаешь соображать? — Она двинулась к двери. — Кто-то установил бомбу, кто-то внутри службы и всех секретных операций Энгбарда! И при этом, — продолжала она приглушенно, — ты всегда находился в нужном месте и в нужное время.

Теперь Роланд разозлился.

— Мириам, ты не можешь так думать! — Он беспокойно ходил по комнате. — Ну выслушай же меня, позволь мне все выяснить, и все утрясется, согласна? Я проверю, как тебя охраняют…

— Роланд. — Она покачала головой, злясь на него, злясь на себя за то, что уступила и вынудила его сделать предложение, которое означало куда больше и вело куда дальше, чем выражали слова: — Меня нет. Если ты будешь знать, куда я отправляюсь, то «плохие парни» вычислят меня… Если только ты не один из них. — Она продолжала держать руку в кармане, просто на всякий случай, но сама мысль выстрелить в него наполнила ее мистическим чувством страха.

Он выглядел потрясенным.

— А нельзя нам просто…

— Просто что? — Поцеловаться и помириться? Боже мой, Роланд, не будь наивным!

— Чертовщина. — Он уставился на нее. — Ты действительно так думаешь.