Тайная страна в Антарктиде

На концерт в гарнизон поехали всей семьей. В клуб воинской части не опоздали, в холле толпилось много народу, но больше всего было военных: солдат и офицеров. Нашли свои места в первом ряду, сели. Рудольф Эми держал за руку, справа от нее сидел Полковник.

– Откуда здесь столько военных?– шепотом спросил Адам Эми.

– Тихо, потом расскажу,– проговорила она. Обвела взглядом зал и увидела, как один капитан, с перевязанным глазом, пристально на нее смотрит. Она тоже посмотрела на него, их глаза встретились, и Эми этот взгляд насторожил, было в нем что-то нездоровое. Рядом с Рудольфом сидел Генрих. Эми перегнулась через мужа и спросила Генриха:

– Какой странный офицер, Генрих, кто это? Посмотри, сидит и не отрываясь смотрит на меня, вон тот, с перевязанным глазом, смотри на право.

– А этот? Дитрих, он вчера из госпиталя приехал, был в горячей точке, ранили его в голову, месяц лечился, а теперь вот к себе в гарнизон вернулся.

– Почему он меня так разглядывает, до неприличия откровенно.

– А что тут удивительного, ты самая яркая в этом зале, на кого еще смотреть, если не на тебя?– успокаивал Эми Генрих.

Эми повернулась к Полковнику и зашептала ему в ухо: «Адам, смотри вон на того офицера с черной повязкой на глазу, он мне не нравится, слишком меня разглядывает, будь на подстраховке, он мне кого-то сильно напоминает. Не могу вспомнить кого, но где-то мы с ним встречались, а мне сейчас только этого не хватало».

–Я буду следить за тобой весь вечер, а значит и за всеми, кто будет к тебе приближаться,– прошептал ей в ответ Адам.

Начался концерт. Сначала выступали студенты консерватории, пели песни на немецком и испанском языках, затем показывала свои номера школа бальных танцев. Когда начали играть Аргентинское танго и пары стали из зала выходить на сцену и танцевать, Эми потащила Рудольфа тоже на сцену и они вдвоем стали выделывать сумасшедшие па. Танцующие расступились, образовали круг и хлопали в ладоши в такт музыке. На сцену поднялся и полковник. Столпились вокруг и военные. Кто-то сказал:

– От этой пары невозможно отвести глаз, до чего красиво танцуют.

– Особенно женщина, ее спутать ни с кем нельзя, правда, Полковник?

Адам обернулся, рядом с ним стоял тот самый капитан с перевязанным глазом.

–Мы разве с вами знакомы?– спросил Адам,– вы очевидно меня с кем-то путаете? Я отец этой красивой женщины.

– Вы ей такой же отец, как я солдат этого гарнизона,– сказал незнакомец.

– Беда,– подумал Полковник,– он нас откуда-то знает, надо предупредить Эми.

Но капитан уже стоял почти рядом с Эми и Рудольфом. Музыка смолкла. Офицер подошел к ним вплотную, он обратился к Рудольфу:

– Разреши пригласить твою даму на танец, я только что из госпиталя, хочу потанцевать с красивой женщиной. Она у тебя очень красива, да?

Рудольф внимательно посмотрел на Эми, та кивнула головой.

–Я разрешаю,– сказал он, – но надо спросить и мою жену, захочет ли она пойти танцевать с вами?

–Рудольф, я пойду танцевать с капитаном.

Вся публика настороженно смотрела на такого наглого офицера, который позволил себе приставать к жене младшего Краузе.

Заиграли вальс. Капитан прижал к себе Эми и откинул руку в сторону, рукава рубашки натянулись и Эми увидела на левой руке шрам.

– Ники, ты как здесь очутился?– чуть слышно спросила она, кружась в вальсе и пытаясь отодвинуться от него хоть на чуточку.

– Узнала значит, по шраму, да? Вот я тебя и нашел, моя японочка, моя патологическая любовь. Найти тебя было не трудно, все газеты писали о твоей свадьбе с этим немцем. А вот попасть сюда, было куда сложнее, но я ведь твой ученик, я стал немцем, и вот я здесь, танцую с тобой вальс, как в тот день нашего первого с тобой знакомства, помнишь как я тебя кружил и целовал? А сад роз, помнишь? А я все помню. Ты мою жизнь под откос пустила, а хочешь, я сейчас твою жизнь так же уничтожу, как ты уничтожила мою?

– Ники, у меня четверо детей, остановись, не надо ничего предпринимать, ты же знал, кто я.

– Нет, милая, в тот вечер я ничего не знал, когда влюбился в тебя до сумасшествия. Долго ты меня дурачила, даже бабушкой прикинулась, а я и поверил, на могиле твоей был, слезы лил. Но теперь все, или моя, или ничья!

Со стороны казалось, что офицер о чем-то разговаривает со своей партнершей, все наблюдали за их танцем, он был очень стремительным, капитан кружил женщину в малиновом платье, оно словно флаг, трепетало вокруг нее и казалось вот-вот пара обессилит и упадет на пол. Вдруг офицер приподнял Эми и стал осыпать ее лицо поцелуями, потом нашел губы и впился в них.

– Что же ты наделал, Ники,– подумала Эми, и в этот момент, когда он впился своими губами в ее губы, она освободила руку и нажала ему сонную артерию на шее. Он медленно стал оседать на пол, цепляясь за ее платье. Полковник и Рудольф бросились к ним. Адам успел схватить Эми в охапку и отнести ее в сторону от капитана. Тот рухнул на пол, уткнувшись лицом вниз. К офицеру подошел Генрих: