Тайная стратегия развала СССР

В начале 1985 года тайная экономическая война против Кремля начинала приносить плоды. Ожидаемые кредиты, твердая валюта и технология с Запада почти не поступали. Принципиально важное для получения твердой валюты строительство сибирского газопровода двигалось вперед, но размах его был уменьшен вдвое, а срок окончания отодвинут на два года. Хотя американские санкции были отменены, они успели вызвать принципиальные нарушения в сроках строительства. «Разведданные показывали, что санкции обошлись им как минимум в два года», — вспоминает Роджер Робинсон. Ему вторит Олег Тиков, эксперт, тогда работавший в советском министерстве нефтяной промышленности: «Это не было обычным оправданием, когда вина за задержку строительства приписывалась американским санкциям. Это была правда. Царил хаос. Сначала у нас не было турбин, затем мы пробовали произвести собственные, потом снова смогли закупать турбины. Что за хаос, что за светопреставление! Это стоило нам двух лет и миллиарды долларов».

Администрации Рейгана удалось еще более затруднить процесс строительства благодаря программам дезинформации. «Уильям Кейси сказал мне и еще кое-кому в Совете национальной безопасности, чтобы мы не слишком переживали из-за газопровода даже после окончания его строительства, — вспоминал Роджер Робинсон. — У них масса проблем с авариями на газопроводе и турбинах, пожаров на контрольных устройствах и т. д. Было ли это причиной советской некомпетентности или просто неудачами? Есть основание сомневаться в этом».

Срыв сроков был страшным ударом для Кремля. Сибирский газопровод должен стать дойной коровой и помочь Москве в трудный экономический период. В 1980 году предполагалось, что газопровод, вероятно, принесет от 8 до 10 миллиардов долларов в твердой валюте ежегодно, уже начиная с 1985 года, и от 15 до 30 миллиардов долларов — в девяностые годы, когда найдутся получатели для второй очереди (в зависимости от цен на нефть). Но из-за непримиримой позиции администрации Рейгана второй очереди не будет, а в результате санкций Москва в самой трудной экономической ситуации должна ждать еще два года поступлений твердой валюты. Кроме того, она уже потеряла от 15 до 20 миллиардов из-за срыва первой очереди.

Вместе с тем резко уменьшились поступления западной технологии, благодаря которой советская экономика как-то еще существовала. Трудно подсчитать, сколько потеряла она из-за провала поступлений технологий, но некоторые сообщения говорили о том, что эти потери можно оценить в миллиарды ежегодно.

Официальный документ под названием «Влияние передачи технологии на безопасность Запада и США. Обзор министерства обороны», обычно называемый общей оценкой, был составлен в декабре 1984 года. Коллектив инженеров взялся проанализировать 79 технологий, на которые отказано в экспортных лицензиях в последний год, пробуя оценить, какую ценность имели бы эти технологии для советской промышленности. Предварительная оценка самих технологий составляла от 500 миллионов до миллиарда долларов ежегодно в течение 12 лет на дополнительные расходы на исследования, внедрение и рабочую силу. Правительство задерживало тысячи экспортных лицензий ежегодно, так что суммы эти были значительно выше.

«Мы упорно продолжали эту политику, — вспоминал Стеф Галпер. — Не подлежало сомнению, что они не могли получить необходимых им технологий. Им нужен был, например, какой-нибудь станок с Запада, а мы не разрешали сделку и фабрика месяцами простаивала. Мы чувствовали, что держим руку на пульсе».

Нужно было довести до конца экономическую войну с Москвой еще в одной области. В 1985 году главной целью администрации стало снижение цен на нефть. Некоторые видели в этом лишь пользу для Америки. «Мы стремились к более низким ценам нефти на международном рынке прежде всего из соображений выгоды для американской экономики, — говорил Эдвин Миз, бывший советник Белого дома. — Тот факт, что это означало неприятности для Москвы, был очевиден, как глазурь на торте». Однако некоторые представляли, насколько серьезно это будет влиять на неопределенную экономическую ситуацию Москвы. Роджер Робинсон вспоминал: «Билл Кейси так же, как и мы, следил за ценами на нефть почти ежедневно. Это был главный источник поступлений валюты в СССР и основное средство финансирования военно-промышленного комплекса». Некоторые верили, что цены на нефть упадут сами по себе. Другие, как, например, Кейси и Уайнбергер, считали, что Саудовская Аравия, самый большой в мире производитель нефти, нуждается в поддержке Соединенных Штатов.

В этой ситуации, в начале 1985 года, официальному государственному визиту придавали особое значение. Король Фахд был одним из первых глав государств, нанесших визит Рейгану в начале его избрания на второй срок. Внезапное увеличение производства нефти не составляло для саудовцев проблемы. Себестоимость добычи в пустыне довольно низкая, приблизительно 1,5 доллара за баррель. Саудoвцы, таким образом, могли получить хорошую прибыль и при более низких ценах на мировом рынке.