Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 3

Нельзя не упомянуть своевременность и обоснованность создания в КГБ при СМ СССР Пятого управления, призванного вести борьбу с идеологическими диверсиями, инспирируемыми из-за рубежа. В записке от 3 июля 1967 г., адресованной в ЦК КПСС, Андропов объяснял, что зарубежные антисоветские разведывательно-подрывные структуры, возглавляемые правящими кругами США, «наращивают свои усилия в плане активизации подрывных действий против Советского Союза. При этом одним из важнейших элементов общей системы борьбы с коммунизмом они считают психологическую войну»[639].

Изучив этапы карьеры Андропова, можно констатировать, что он был неразрывно связан с той политической и идеологической системой, в которой находился многие десятилетия. Андропова небезосновательно считают приверженцем решений ХХ съезда КПСС. Например, в речи на апрельском (1973 г.) пленуме ЦК КПСС он поддержал высказанную Л.И. Брежневым, Н.В. Подгорным и М.А. Сусловым критику политики выступившего против положений и выводов закрытого доклада Н.С. Хрущева «О культе личности и его последствиях» китайского руководства и отметил необходимость усиления работы по «развенчанию маоизма и прежде всего его экспансионистских агрессивных замыслов»[640].

После возвращения из Венгрии Андропов возглавил один из международных отделов ЦК партии, в котором сформировал свою «команду», куда вошли партработники, сыгравшие в период горбачевской «перестройки» ведущую роль в разрушении советской идеологии.

Как отметил историк Е.Ю. Спицын, этих сотрудников аппарата ЦК КПСС Андропов называл «подлеском». В группу вошли в числе прочих Ф.М. Бурлацкий, Г.А. Арбатов, Н.В. Шишлин, Г.Х. Шахназаров. Л.И. Брежнев понимал, что эти люди по своим политическим взглядам являлись не сторонниками социалистического пути развития СССР, а, скорее, носителями буржуазной идеологии. Однако наличие социал-демократической группировки в аппарате Центрального Комитета допускалось, поскольку она, как полагал Генеральный секретарь, находилась под неусыпным контролем признанного партийного идеолога-ортодокса М.А. Суслова[641].

Существует мнение, что Андропов первым из советских лидеров после В.И. Ленина и И.В. Сталина являлся настоящим теоретиком марксизма-ленинизма, самостоятельно изучавшим работы классиков, мог участвовать в их обсуждении, уверенно дискутировать по вопросам построения коммунистического общества.

Известно большое количество выступлений, публикаций Андропова, где говорится о стратегии и направлениях развития Советского Союза. Самой известной из них стала теоретическая программная статья, опубликованная в феврале 1983 г. в журнале «Коммунист» под названием «Учение Карла Маркса и некоторые вопросы социалистического строительства в СССР». В работе прослеживаются очертания программы будущих реформ.

В статье бывший председатель КГБ СССР отвел особое место оценке значимости теории, разработанной в середине XIX в. К. Марксом, «масштабу жизненного подвига Маркса»[642]. Его заслуги Андропов видел в том, что тот «…сорвал покров с тайны капиталистического производства, эксплуатации труда капиталом — показал, как создается и кем присваивается прибавочная стоимость»[643], и научно обосновал материалистическое понимание истории. Новый Генеральный секретарь подчеркнул, что Маркс являлся не только крупнейшим теоретиком, но и выдающимся революционером-практиком.

Рассуждая о собственности на средства производства, нисколько не сомневаясь в приоритете ее социалистической (общественной) формы, Андропов обратил внимание читателей на длительность процесса превращения «моего» в «наше» в ходе построения социализма. Он утверждал, что «…когда окончательно устанавливаются социалистические производственные отношения, кое у кого еще сохраняются, а то и воспроизводятся индивидуалистические привычки, стремление поживиться за счет других, за счет общества»[644].

Здесь следует напомнить, что еще со времен преобразований Хрущева обратный процесс — процесс постепенного превращения «нашего» в «мое» — в экономической жизни СССР уже был запущен. Новому руководителю партии не хватило всего десяти лет, чтобы увидеть, как превращение «нашего» в «мое» стало свершившимся фактом и было узаконено.

Достаточно объемным стал анализ экономических проблем СССР, которые автор статьи представил в качестве первоочередных для преодоления на пути к коммунизму. Однако все обозначенные Андроповым противоречия в экономике, по сути, были явлениями второстепенного характера. В работе не найти ни слова о необходимости изменения стратегии экономического развития СССР. Проигнорирована потребность преодоления проблем, связанных с хрущевскими преобразованиями и косыгинской реформой[645], в результате которых произошел отказ от ориентации производства на снижение себестоимости производимой продукции за счет сокращения издержек и внедрения передовых достижений в науке и технике в пользу прибыли, объема реализации и рентабельности[646].