Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 6

С победами на фронтах Гражданской войны карательная политика постепенно изменяется. Были случаи, когда «бывших» своих противников чекисты не трогали. Ярким примером служит история с юрисконсультом юридического бюро Наркомата путей сообщения Е. П. Нимандером, который до революции был прокурором Судебной палаты и членом совета Министерства юстиции. По своим обязанностям он выступал обвинителем Дзержинского на одном из процессов. В 1920 г., по сведениям сотрудника ВЧК Ганецкого, Феликс Эдмундович, узнав о работе Нимандера в НКПС, разрешил оставить его на работе[170], хотя мог бы инициировать процесс расправы.

Другим интересным делом, иллюстрирующим стремление чекистов к соблюдению законности по отношению к бывшим врагам, было дело о черносотенном погроме, организованном в 1905 г. «Союзом русского народа» в Горбатове. В сентябре 1920 г. Павловское политбюро за принадлежность к черносотенной организации арестовало 13 человек и направило в Нижегородскую ГубЧК. В процессе расследования чекисты за давностью времени не смогли установить конкретных виновников и поэтому все арестованные были освобождены, а дело на них прекращено и сдано в архив. Эти факты особенно бросаются в глаза на фоне того, что антисоветские силы были крайне однозначны в проведении террора по отношению к большевикам и их сторонникам.

Важным моментом является оценка итогов карательной политики, проводимой органами ВЧК. По официальным данным, общее количество расстрелянных чекистами за 1918 г. – 6300 чел., за 7 месяцев 1919 г. – 2089, а за 1921 г. – 9701[171]. Между тем с этими данными был не согласен казанский историк А. Л. Литвин, который утверждал, что официальные цифры «не отражали реалий того времени»[172]. В качестве аргументации этой версии на основе архивных данных Управления ФСБ по Республике Татарстан делается подсчет 117 расстрелянных за 7 месяцев 1919 г. Казанской ГубЧК. С учетом действовавших в то время в Советской России 40 ГубЧК проводится умножение, в результате которого получается цифра – более 4 тысяч человек (4680) предполагаемых расстрелянных. Автор указывает, что это количество «будет намного превосходить число жертв за первые семь месяцев 1919 г. (2089 чел.), особенно если учесть активное участие в красном терроре уездных ЧК и 49 особых отделов»[173]. Аналогичную позицию занял С.В. Леонов, который пришел к заключению, что цифра, которую приводит русский историк в эмиграции С. П. Мельгунов, в 50 тыс. расстрелянных только за вторую половину 1918 г., «следует считать нижним пределом, минимальной оценкой жертв «красного террора»[174].

Анализ официальных данных с мест позволяет говорить, что они требуют не только уточнения, но и пояснения. Во-первых, методика А.Л. Литвина не убедительна, так как количество расстрелов на местах было разное и зависело от близости фронта, границ и оперативной обстановки. Так, положение дел на Украине и в Крыму в 1920–1921 гг. заметно отличалось от центральных и северо-западных регионов Советской России, что и отразилось на количестве расстрелов. Во-вторых, официальная статистика чекистов не учитывала расстрелянных при проведении боевых действий по подавлению восстаний или выступлений бандформирований. Так, при подавлении восстания в Кронштадте особым отделом охраны Финляндской границы и чрезвычайными тройками было приговорено к расстрелу 2168 чел. При ликвидации Антоновского восстания участвовали как части ВЧК, так и Красной армии, что не позволяет определить точное количество расстрелянных чекистами. Можно лишь говорить о том, что согласно данным доклада командующего войсками внутренней службы В. С. Корнева только к ноябрю 1920 г. «за весь период боевых операций по подавлению восстания убито бандитов до 3000 человек»[175]. В-третьих, не понятны критерии, по которым указывалась статистика, так как чекисты иногда выносили смертный приговор, но не приводили его в исполнение. Коллегия Петроградской ГубЧК 9 января 1920 г. приговорила к расстрелу за шпионаж Н. В. Петровскую, которая Президиумом ВЦИК 28 февраля была помилована и умерла своей смертью в 1935 г. Бывали случаи применения условного расстрела.