Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 6

Позднее, и эти задачи были изъяты из ведения НКВД. Так, при СНК республик были образованы наркоматы коммунального хозяйства; в президиумы исполкомов соответствующего уровня передавались функции по руководству регистрацией актов гражданского состояния; приему в гражданство и выдаче заграничных паспортов; учету лиц, лишенных избирательных прав, контролю за обществами; наблюдению за деятельностью низового советского аппарата и т. д. Руководство ИТУ передавалось наркоматам юстиции республик, а милицией и уголовным розыском возлагалось на создаваемые при СНК республик управления милиции и уголовного розыска. Все это по совокупности предопределило упразднение 15 декабря 1930 г. наркоматов внутренних дел союзных и автономных республик[258]. В тот же день, специальным постановлением ОГПУ СССР и его местные органы получили право не только назначения, перемещения и увольнения руководящих работников органов уголовного розыска и милиции, их инспектирования и контроля, но и использования в своих целях личного состава и негласного аппарата милиции и угрозыска, их возможностей в области дактилоскопии и фотографии[259]. ОГПУ СССР, таким образом, получили широкие права по руководству, контролю, кадровых назначений руководящих работников органов милиции и уголовного розыска, а также использования в интересах ОГПУ их ресурсной базы, включая агентурную сеть и возможности техники. В 1931 г. в составе ОГПУ СССР по вертикали были созданы инспекции по милиции и уголовному розыску.

Создание в 1932 г. Главного управления рабоче-крестьянской милиции при ОГПУ СССР окончательно подчинило милицию, объединив тем самым органы охраны общественного порядка с органами государственной безопасности, но уже под эгидой ОГПУ. По замыслу законодателей, такая реорганизация должна была, в том числе, «подтянуть» профессионализм работников милиции и способствовать более продуктивной борьбе с уголовной преступностью, тем более, что часть сотрудников ОГПУ перешла на работу в органы милиции. Кроме того, вызывали нарекания активисты ОСОДМИЛа, не отличавшиеся, зачастую законопослушным поведением и высокой дисциплиной.

Однако результаты себя не оправдали: сотрудники органов безопасности, сами пережившие волну кадровых сокращений в 1920-е гг. были существенно перегружены работой по общеуголовным делам, например таким, как злоупотребление властью, бесхозяйственностью, бандитизмом, хищениями, кражами и т. д.[260] Криминогенную ситуацию в стране усугубила проведенная в 1927 г. амнистия, посвященная 10-летию Октябрьской революции. В результате ее реализации было досрочно освобождено из мест заключения 58 654 чел., многие из которых вернулись к прежним криминальным занятиям. Кроме того, в 1928 г. согласно инструкции, поступившей от СНК РСФСР, народным судам, фактически предписывалось за мелкие преступления присуждать к исполнению принудительных работ без содержания под стражей. Таким образом, фактически началась массовая декриминализация преступлений, связанных с кражей или воровством, мошенничеством и незначительными размерами хищения государственного или общественного имущества[261].

При этом задачи по отражению угроз безопасности Советского Союза в условиях надвигающейся войны только возрастали. Отражение социально-экономической и политической обстановки в СССР и всей сложности работы сотрудников ОГПУ показаны в докладных записках управления начала 1930-х гг. Так, только по Киевскому и Днепропетровскому секторам за первое полугодие 1931 г. проводились спецоперации против «кулацких банд» Дорошенко (на ее счету – 12 терактов, ряд вооруженных ограблений, поджогов и убийств частных граждан); Малышко (налет на Ново-Троицкий хутор, где зарублено 20 человек колхозников); Щербаня (ряд терактов и вооруженных ограблений); «уголовно-политической банды» Гайворонского (11 налетов на кооперативы, ряд убийств и поджогов) и т. п.[262] В сводках за 1932 г. в ряде регионов отмечалось усиление «резких выпадов» против советской власти жителями села, что было связано с хлебозаготовительной кампанией. Указывалось на вероятность создания партизанских объединений для выражения организованного протеста действиям советской власти.

Наконец, был отмечен рост нарушений границ СССР и проявлений активности иностранных спецслужб. Например, в записке декабря 1933 г. было указано, что на участке Гродековского погранотряда вдоль территории СССР, пролетел самолет-разведчик с территории Китая. В тот же день со стороны Санчагоу (Китай) над территорией СССР пролетел бомбовоз. По донесениям Благовещенского погранотряда через поселок Мачан «последовала неизвестная конная часть в 152 всадника и 5 подвод», а в районе Сахалина японцами подготавливается вербовка белоэмигрантов на службу в жандармерии на четырех новых постах[263].