Тайная уступчивость

Я не хочу, чтобы профессия Джулиана оказалась под угрозой. Я не хочу, чтобы он страдал или подвергался дисциплинарному взысканию из-за моих глупых решений. Я должна была догадаться.

Джулиан пытался дозвониться до меня, как только я отправила ему сообщение, вернувшись домой после встречи с Малкольмом. Разговор с Малкольмом длился недолго, как только я узнала новости и соединила все точки. Я чуть не выбежала из той тако-забегаловки. Я быстро отправила Джулиану сообщение о том, что нам нужно поговорить, а затем взяла свои тако и вышла из ресторана.

Я не ответила ни на три его звонка, ни на пять сообщений с вопросами, не случилось ли чего и все ли со мной в порядке. Я взбесилась в тот момент, когда отправила сообщение, и не могла с ним разговаривать. Так что я дулась в своей спальне.

Он не знает. Он не может знать.

Экран моего телефона загорается и высвечивает его имя, когда поступает очередной звонок. Я смотрю на время и вижу, что уже скоро одиннадцать. Большинство студентов уже отрываются на вечеринках в городе, а я сижу дома и дуюсь на свои жизненные решения.

Я стону и наконец поднимаю трубку. Я делаю глубокий вдох, прежде чем заговорить.

— Что?

— Все в порядке, Элиана?

Его голос полон беспокойства, и мое сердце болит за него. Мы знакомы всего месяц, но провели вместе так много времени. Он заслуживает того, чтобы знать, что происходит. Это не средняя школа, где мы подростки, не знающие, что делать со своими проблемами.

Он намного старше меня, а я все еще прокладываю свой путь и пытаюсь учиться на своих ошибках. Я хочу сделать все правильно. Чего бы это ни стоило.

— Нет, я столкнулась с Малкольмом, — признаюсь я с дрожащим дыханием.

— Хорошо? — Его голос звучит неровно и растерянно. — Он что-то сказал тебе? Расстроил тебя?

Он прочищает горло, и его голос становится глубже. — Он что-то сделал тебе?

Боже, он звучит так привлекательно, когда становится защитником.

— Нет, он ничего такого не делал. Он просто сказал мне кое-что, что я хотела бы знать раньше.

— И что же он сказал? — настаивает он.

Я качаю головой и тяжело выдыхаю. — Это не то, что я могу сказать по телефону или через смс.

На мгновение воцаряется тишина, после чего Джулиан ругается под нос и наконец говорит. — Bueno, entonces ven¹⁴. Оставайся на ночь.

Это прозвучало более требовательно, как будто он говорит мне, что делать. И это самая сексуальная вещь на свете.

Успокойся, девочка. Я должна напомнить себе об этом.

Я снова качаю головой. — Я не могу.

— Не можешь или не хочешь? — медленно спрашивает он.

Я вздыхаю и поднимаюсь с кровати. На мне удобная кофта с длинным рукавом, и мне не хочется переодеваться во что-то другое. Наверное, от меня тоже пахнет тако.

— Если я приду, то приду в одних трусах. Ты не получишь нарядную меня.

— Corazón¹⁵, мне все равно, что ты наденешь. Я сорву ее с тебя, как только ты переступишь порог этой квартиры. Но мне нужно, чтобы ты приехала.

И с этими словами он вешает трубку. У меня в животе порхают бабочки, и я не могу соврать, что его слова меня задевают. Они требовательны и заставляют мою киску еще сильнее хотеть его, а ведь прошло уже несколько дней с тех пор, как мы с ним были вместе.

Ангел на моем плече уговаривает меня остаться и подумать, что делать дальше с тем, что я знаю, но дьявол на другом плече говорит гораздо громче и гораздо убедительнее.

Так что я встаю, собираю вещи и отправляюсь к Джулиану.

Четырнадцать

ЭЛИАНА

Я даже не успеваю снять тапочки, которые по глупости надела, чтобы добраться до его дома, как он уже притягивает меня к себе и прижимается губами к моим. Он прижимает меня к закрывающейся двери, и у меня перехватывает дыхание, когда я ударяюсь спиной о дерево.

— И тебе привет, — бормочу я между поцелуями. Его руки с пылом охватывают меня, и мое сердце бьется в груди, как фейерверк, готовый взорваться.

— Пожалуйста, — стонет он сквозь поцелуй, заставляя бабочек во мне порхать. Боль в бедрах нарастает, а его борода, грубо прижимающаяся к моему подбородку и щекам, вызывает у меня воспоминания о том, как он меня съел.

На мгновение я вздрагиваю от этой мысли и хочу, чтобы он снова был рядом.

— Пожалуйста, что? — шепчу я, просовывая руки между нашими телами, хватаясь обеими руками за его грудь и отталкивая его на несколько дюймов. Наши губы расходятся, и на них блестит слюна.

Его глаза темные и голодные. Он двигает плечами, выгибает грудь под моими ладонями, и мне требуется все, чтобы не наброситься на него.

— Ты мне нужна, — признается он. Так тихо, что я едва улавливаю это. Но улавливаю.

Улыбка расплывается по моему лицу, и я медленно киваю.

— Мне снова нужна кухонная стойка, — говорю я ему.