Тайная вечеря. Путешествие среди выживших христиан в арабском мире

Во время нашей сегодняшней встречи Абдо – молодой бесшабашный юноша 24 лет, с сигаретой во рту и бриолином в волосах, то и дело поигрывающий мускулами, чтобы привлечь мое внимание. Отсидев восемь лет в тюрьме, он недавно вышел на свободу.

При входе висит фото Арафата. Абдо не принадлежит к ХАМАСу, он – член бригады ФАТХ Аль-Акса. В гостиной сидит его мать. Она счастлива, что он остался в живых. Однако ни один из них не жалеет о той попытке. Оба считают, что после этого случая Хусам стал в районе большим человеком.

– Я бы им так же гордилась, если бы он погиб, – произносит мать. – Он сделал это для палестинского народа. Согласно нашей религии, то, что он сделал, – это джихад[47].

Услышав эти слова, я понимаю, что удручают не гротескные высказывания молодого человека и его матери, а то, что они выражают позицию, получившую широкое распространение. Террористы-смертники вошли в моду.

Сегодня, в октябре 2012 г., город уже успел оправиться. ХАМАСу не удалось внедрить свою исламистскую программу в короткий промежуток времени нахождения у власти оппозиции, поскольку силы безопасности правящей партии ФАТХ вынудили верхушку ХАМАС скрыться в подполье, а лидеры боевиков были либо убиты израильскими военными, либо заключены в тюрьму. ХАМАС до сих пор контролирует в Наблусе немало объектов, а христиане продолжают покидать город, где их предки жили с тех далеких времен, когда проходивший мимо Иисус выловил здесь несколько душ. Теперь на 130 тысяч жителей Наблуса приходится около 700 христиан.

После встречи с маленькой неразорвавшейся живой бомбой я направляюсь на встречу с Юсуфом, христианским хозяином той самой рождественской квартиры. На самом деле его зовут по-другому, но свое настоящее имя он предпочел скрыть.

Он говорит, что христиане до сих пор не могут покупать в Наблусе портвейн. Винный магазинчик так и не возобновил свою работу. Хотя алкоголь в Наблусе продавать не запрещается, ни один христианин не смеет даже и пытаться открыть лавку.

Юсуф – шофер на пенсии. Уезжать отсюда он не собирается. Он считает, что в Наблусе должны оставаться христиане.

– Когда сторонники ХАМАСа узнают, что я христианин, они советуют мне обратиться в их религию. Я отвечаю: я верую в Иисуса. Однако многие все же обращаются, в том числе немало членов моей семьи. В большинстве случаев христианки, выходя замуж за мусульман, меняют вероисповедание.

* * *

В тот же вечер, сидя на развалинах византийской церкви IV в., я слушаю музыку, доносящуюся с площади перед ратушей в Тайбехе. В этот по сути дела последний оставшийся в живых в Палестинской Автономии христианский город я приехал после встречи с шофером Юсуфом в Наблусе. Люди, хранящие в памяти прежние десятилетия, могут рассказать, что когда-то здесь, на Западном берегу, насчитывалось 15–16 городов, населенных исключительно христианами.

Позади виднеется крошечный город на холме, по которому разбросаны побеленные домики, и торчат три шпиля церквей, выстроенных в новом стиле. Неподалеку горит огнями израильский поселок, а прямо передо мной, на иорданской стороне, открывается вид на освещенную восходящим полумесяцем Иорданскую долину.

Я нахожусь в самой высокой точке северной части Западного берега, 915 м над уровнем моря. Строители этой небольшой церквушки знали, что означает это местоположение. Посреди церкви без крыши, сводом которой служит звездное небо, возвышается колонна, на которой кто-то водрузил статую Девы Марии и две красные свечи. Внизу, на площади, несколько туристов совершают молитву, встав на колени.

Однако свою известность Тайбех приобрел вовсе не из-за церквей. С 2005 г. в городе проводится единственный в стране пивной фестиваль. Проходит он в начале октября, и по словам одного из христианских палестинцев, это единственное место на всем Ближнем Востоке, где можно увидеть на улицах танцующих мужчин и женщин с пивом в руках.

Местный пилзнер здесь называют не иначе, как «лучшим пивом на Ближнем Востоке», и достать его несложно. Нужно учесть и то, что Taybeh Beer – «единственная пивоварня на Ближнем Востоке», исключая Израиль.

Это имеет свои естественные причины. По словам Марии Хури, жены мэра Тайбеха, иметь возможность изготовлять пиво, проживая среди людей, «98 % из которых не употребляют алкоголь», – это вызов. Поэтому они занимаются экспортными поставками в Германию, Бельгию, Швецию и Японию, однако стресс, который испытывают при этом устроители праздника, оставляет впечатление, что организовать его здесь не так-то и просто.

Когда в 1994 г. пивоварня только начинала работу, все выглядело довольно многообещающим. В то время Мария Хури вместе с мужем, который сегодня мэр города, только что вернулись из Соединенных Штатов лишь для того, чтобы помочь отстроить страну и обеспечить доходами население; но на сегодняшний день из всех проектов, сумевших пережить счастливые 1990-е, пиво остается практически единственным.