Тайная вечеря. Путешествие среди выживших христиан в арабском мире

Попрощавшись с Шамуном, мы с Раймондом сели в машину и поехали через Бейрут. Пока мы были в пути, он рассказал, как на себе прочувствовал, что такое столкнуться с режимом Баас на северо-востоке страны. В молодости он возглавлял студенческое движение, которое выдвигало требования о выдворении Сирии из страны. Он рассказал мне, как неоднократно попадал в лапы ливанской службы разведки, как был заключен в тюрьму, где его били. Рассказал, как служба разведки звонит в Дамаск, чтобы оттуда присылали инструкции.

И хотя Раймонд тоже горец, он явно занервничал, когда как-то вечером ему пришлось отвозить меня на встречу с человеком, который позволял называть себя не иначе, как «Ваше Превосходительство». Он заработал свой титул на должности заместителя спикера ливанского парламента после того, как в 1990 г. Сирия настолько глубоко укрепилась в стране, что даже давала себе право избирать и смещать правительство. В то самое время, когда закатилась звезда семьи Шамун, на сцену вышел «Его Превосходительство».

Это Эли Ферзли; христианский парламентарий, чье имя привел Дори Шамун, когда искал подходящий пример для определения «сирийских марионеток». Хабиб Малик назвал бы его «зимми́-христианин». Оба при этом сочли бы, что в аду имеется специальное местечко для всех предающих дело ливанской свободы.

Мы встречаемся с Ферзли в голой цементной комнате, где из обстановки только пустая доска для объявлений, телефон, чисто прибранный стол и несколько стульев. Ощущение от этого места довольно unheimlich[187], кажется, вот-вот сюда войдет человек в длинном черном плаще и солнцезащитных очках, скрутит нам руки за спину и начнет светить лампой в лица, срываясь на крик.

Я никак не могу заставить себя называть его «Ваше Превосходительство» и при этом замечаю, что и Раймонд тоже. Ферзли даже и бровью не ведет. Он говорит нам, что специально ради интервью только что вернулся из долины Бекаа, расположенной вдоль сирийской границы. Там он принимал участие в похоронах четырех ливанских солдат, убитых несколькими днями ранее во время попытки захвата боевика из группы оппозиции, которая воюет против режима Асада, но скрывается в Ливане. Были убиты и два члена оппозиции. Гражданская война то и дело перекидывается на эту сторону границы.

Прошлое Эли Ферзли можно прочитать по лицу: не столько по ослепшему, полузакрытому левому глазу, сколько по шраму на правой щеке в память о взрыве, жертвой которого он стал в 1985 г. Бомба была адресована не ему, а его другу Ильясу Хобейке, но оставшийся в церкви Хобейка ничуть не пострадал.

Ильяс Хобейка – это человек, вызывающий ужас даже у храбрецов. Его важная персона воспринимается здесь как пугало: если в этой стране и есть такие христиане, которые, делая кивок в сторону худших альтернатив – панарабистской или исламистской, ставят своей целью получение безграничной власти, то Хобейку можно поставить в самом конце этой шкалы, в том месте, где готовят массовую бойню. Его преступления переходят даже те границы, которые никогда не снились ни маронитам, ни израильтянам. Хобейка – обратная сторона маронитов, представитель крайнего культурного высокомерия. Необходимы пояснения, чтобы читатель мог понять, как, имея репутацию маронита, он при этом стал славным примером присущих некоторым из них внутреннего двуличия и коварства.

Уже в молодости Хобейка прославился как необузданный, упивавшийся насилием командир армии фалангистов. В июле 1977 г., когда ему только исполнился 21 год, он уже имел за плечами расправу над 81 палестинцем в деревне Ярина, во время которой наряду с пленными боевиками перед зданием школы были казнены 20–30 гражданских лиц[188]. Хобейка работал одновременно на израильтян и на ЦРУ и стремился к ликвидации всех своих политических противников.

В то же самое время он служил телохранителем Башира Жмайеля, избранного президентом Ливана в августе 1982 г. Три недели спустя Жмайель был убит в результате взрыва бомбы; предполагают, что за покушением стояли сирийцы[189]. Чтобы отомстить за убийство, возглавляемые Хобейкой фалангисты в сентябре 1982 г. устроили массовую резню в палестинском лагере беженцев Сабра и Шатила, расстреляв от 700 до 2000 безоружных людей, а охранявшие лагерь израильские солдаты просто закрыли на это глаза.

Три года спустя, когда Хобейка оказался в церкви рядом со своим братом по оружию, Ферзли, этот лидер ополчения решил объединиться с Сирией. С врагом. Так же, как перед ним сделал и Его Превосходительство. Отлично умея держать нос по ветру, в 1985 г. Хобейка поменял «хозяина» и рьяно бросился на защиту режима Асада. Вскоре Хобейка с помпой обосновался в Дамаске. Теперь он уже вел речи об «арабской идентичности» и существенной роли, которую Сирия играла в истории Ливана[190].