Тайная жемчужина

– Она сказала, что мне можно пойти вниз, – выпалила леди Памела. – Да, она так сказала! А он сказал: как-нибудь в другой раз. Он сказал, что напомнит ей. Он сказал это уже давно. Но мне так и не разрешили… А мне все равно, я вовсе не хочу спускаться вниз.

Флер отложила вышивание в сторону и поднялась на ноги.

– А теперь вы скажете им, что я плохо себя вела, – продолжала девочка. – Они придут в детскую и будут ругать меня. И мама будет плакать, потому что я плохо себя вела.

Но мне все равно. Мне все равно!

Флер отобрала у девочки ножницы и испорченный носовой платок.

– И это вы во всем виноваты! – закричала леди Памела. – Мама сказала, что мне можно пойти вниз, а вы не позволили. Я вас ненавижу и попрошу маму, чтобы она прогнала вас. И папе тоже скажу.

Флер села в кресло, обняла девочку и крепко прижала к себе. Хотя Памела отбивалась от нее, как могла, она все же пыталась успокоить девочку.

Неожиданно дверь распахнулась, и в комнату влетела миссис Клемент.

– Что вы делаете с ребенком?! – Она взглянула на Флер, сверкая глазами. – Что случилось, моя милая?

Няня протянула к девочке руки, но та еще громче заплакала и еще крепче прижалась к Флер, уткнувшись лицом ей в грудь. Миссис Клемент что-то проворчала себе под нос и вышла из комнаты.

Памела все еще плакала, когда дверь снова распахнулась и в комнату вошел герцог Риджуэй. Какое-то время он молча смотрел на дочь и гувернантку; Флер по-прежнему сидела в кресле, прижимая к себе девочку.

– Что случилось? – спросил наконец герцог. – Памела, почему ты плачешь?

Девочка, сидевшая на коленях гувернантки, тихонько всхлипывала.

– Мисс Гамильтон?..

Она наконец-то подняла голову.

– Невыполненные обещания, – сказала она.

Герцог постоял еще немного, потом опустился в кресло у окна. Он в задумчивости смотрел на дочь, обнимавшую гувернантку за шею.

Флер заметила, что герцог в это утро как-то особенно мрачен, а шрам на его щеке казался еще более безобразным, чем обычно. «Когда-то это лицо было очень красивым, – подумала она, вспомнив его портрет, висевший в галерее. – Впрочем, оно и сейчас красивое, и этот шрам нисколько не уродует его, лишь подчеркивает мужественность…»

Если бы она не встретила его при тех ужасных обстоятельствах, если бы могла отделаться от кошмаров, постоянно преследовавших ее, это мужчина, возможно, показался бы ей очень даже привлекательным.

Герцог наконец нарушил молчание.

– Памела, я могу что-нибудь сделать? – спросил он. – Может быть, еще можно что-то сделать?

Флер вздрогнула: ей показалось, что герцог обращается не к дочери, а к ней.

– Нет, ничего не надо делать, – ответила девочка, повернувшись к отцу.

– Мама обещала, что позволит тебе посидеть с гостями, верно? А я обещал поговорить с ней и напомнить об этом.

Обещал, но не поговорил. Мне очень жаль, Памела. Сможешь ли ты простить меня?

– Нет, – ответила она, снова уткнувшись лицом в грудь Флер.

Герцог вздохнул и погладил дочь по волосам.

– Хочешь, я все устрою? Сегодня у нас пикник. Может, пойдешь вместе со всеми?

– Нет, я хочу остаться с мисс Гамильтон и учить французский. Как раз сегодня у нас первый урок.

– Ну пожалуйста, Памела… А что, если мы уговорим мисс Гамильтон отложить урок на завтра?

Флер поцеловала девочку в висок:

– Мы начнем учить французский завтра, хорошо? А сегодня прекрасный день для пикника. Мне кажется, что все леди наденут красивые муслиновые платья и чепчики и у всех будут хорошенькие зонтики.

– И, как я слышал, там будут пирожки с раковыми шейками, – добавил герцог. – Так ты пойдешь, Памела?

– Если и мисс Гамильтон пойдет, – неожиданно заявила леди Памела.

Флер встретилась взглядом с герцогом.

– Но мама и папа хотят, чтобы вы отправились на пикник без меня.

– Мисс Гамильтон хотела бы отдохнуть, – проговорил герцог. – Она очень устала.

– Тогда и я не пойду, – сказала девочка.

Герцог снова вздохнул.

– Мисс Гамильтон, а вы любите пирожки с раковыми шейками? – спросил он.

– Очень люблю. Особенно на пикниках.

Леди Памела спрыгнула с коленей Флер и убрала с покрасневшего и опухшего от слез личика пряди волос.

– Я пойду к Нэнни, – сказала девочка. – Прикажу ей, чтобы приготовила мне розовое платье и соломенную шляпку.

– Лучше не приказывай, Памела, а попроси, – улыбнулся герцог.

Девочка выбежала из комнаты. Его светлость посмотрел на Флер.

– Мне очень жаль, что так получилось. Нэнни отправила ко мне Хаутона с сообщением о том, что Памела плачет.

Конечно, это я во всем виноват – забыл о своем обещании.

Флер промолчала.

– Не беспокойтесь, мисс Гамильтон, я все улажу, – продолжал герцог. – И знаете.., ваша ученица очень привязалась к вам.

Флер в смятении вышла из классной комнаты. Ей очень не хотелось отправляться на пикник, но она не могла нарушить обещание, данное леди Памеле.

Она вдруг снова подумала о том, что, наверное, совсем иначе относилась бы к герцогу Риджуэю, если бы тогда не пошла с ним в гостиницу. И тотчас сообразила, что в этом случае не получила бы места гувернантки в Уиллоуби-Холле и находилась бы сейчас в Лондоне, в своей убогой комнатке. И тогда уже наверняка стала бы самой настоящей проституткой.