Тайная жена Казановы

Я проводила Джульетту с нашим хитроумным планом, понимая, что не получу от нее известий — удался он или нет — еще несколько недель. Я собиралась каждую неделю присылать Кончитту по средам к ее дому, надеясь, в конечном итоге, дождаться известий.

В монастырь пришел ноябрь — самый суровый месяц в году в Венеции. Постоянно лил дождь. В этот день, когда мы сидели на хорах в церкви на заутрене, мы видели, как изо рта идет пар. Солнце только-только начало подниматься, приветствуя нас через окна восточной апсиды.

Я сидела, нахохлившись, рядом с Арканджелой. Священник, как всегда, опоздал. По-моему, он слишком много пьет. Обычно он что-то невнятно вещал с амвона, а ко времени вечерней службы уже просто брюзжал. Я редко его слушала.

Пока мы ждали, Арканджела и сама стала что-то напевать, мелодию, которую я раньше слышала от своего отца. Я наклонилась, чтобы получше расслышать. У нее был приятный, мелодичный голос, как будто Господь наградил ее этим талантом за ее горб.

Ах, Робин, милый Робин,
Расскажи мне, как дамы…

Пела она по-английски. Многие слова я не разобрала. Но песня была такой грустной, что я догадалась, что она о безответной любви. В итоге сначала наш ряд, потом следующий замолк, пока ее песня не заполнила собой всю церковь. Мне показалось, что даже покойники, погребенные в церкви, перевернулись в своих гробах, чтобы ее послушать.

Порыв холодного воздуха — и песня прекратилась. Мы все обернулись. У дальней двери с высоко поднятой головой стояла Марина, грудь ее высоко вздымалась, а в лице сквозило самодовольство и удовлетворение. Я заметила, как на шее у нее что-то блеснуло. Толстая золотая цепь.

Она подошла к хорам. Я чувствовала розовые духи, которыми веяло от каждой складки ее рясы, когда она села напротив меня. Взгляд она отводила.

На золотой цепи висел большой овальный медальон с изображением Благовещенья Святой Богородицы. Я, не зная, что сказать, уставилась на нее, открыв рот. Даже со своего места я смогла узнать четкий, тонкий стиль художника, который нарисовал миниатюру на моем кольце — подарке от Джакомо. А его портрет? Неужели под этим толстым медальоном тоже скрыт его портрет?

«Venite exsultemus Domino…»[59]

Пришел священник и стал напевать первый псалом. Марина тоже пела, но я превратилась в камень.

Больше мне не нужны были шпионы. И подслушивать через трещину нужды не было. Этой драгоценностью она… они… посылали мне знак. Черным по белому, как в хорале.

Мне показалось, что меня сейчас вырвет прямо на пол. Ноги под юбкой непроизвольно дрожали. Арканджела положила руку мне на колено и придвинулась поближе, чтобы согреть. Мне стало жарко от стыда и ярости. Я отпрянула и выбежала из церкви. Мне показалось, что Господь меня оставил.

Глава 68

Я побежала в монастырь и швырнула кольцо в заполненный дождевой водой фонтан. Пусть его засосет в трубу. Плевать.

— Катерина! — из-под каменной аркады эхом раздался голос Марины.

Я не останавливалась.

— Катерина! Остановись!

Я обернулась. Да уж, мне хотелось сказать этой шлюхе пару слов.

— Почему ты убежала? — поинтересовалась она, когда подошла ко мне, запыхавшись и прижимая руку к сердцу. Она дрожала от холода и казалась на удивление человечной и ранимой.

— Вы прекрасно знаете почему! — выплюнула я.

— Ты ревнуешь к Джакомо? — негромко спросила она. — Не стоит.

— Почему? — воскликнула я, убежденная, что она врет. Но тем не менее я хотела услышать ее ответ.

— Любовь — это всего лишь игра, Катерина.

Где-то я уже раньше это слышала. Ах да! От своего братца. Эти двое — змеи в яме.

— Для меня это не игра, — застонала я. — Вы же знали… вы знали, что я…

— …считала себя женой Джакомо? Твоя правда. Но ты ошибалась. Такие мужчины не могут оставаться у юбки одной женщины. Я оказала тебе услугу.

— Что-что? Услугу? — я даже рот от удивления открыла.

— Ну конечно же. Его бы обязательно кто-нибудь от тебя увел. Неужели ты полагала, что он будет целых четыре года дожидаться тебя у дверей монастыря? Конечно же нет. А так ты можешь быть уверена, что он не женится на мне… или на другой женщине.

— Ах так… тогда мне стоит вас поблагодарить! — У меня чесались кулаки ударить ее. А еще захотелось достать из фонтана кольцо. Я представила себе, как оно лежит в холодной воде — одинокое и замерзшее. Я поклялась спасти его, как только Марина уйдет.

— Я боялась, что именно так ты все и воспримешь, — вздохнула она. — Именно поэтому я все от тебя утаила. Но теперь, когда ты поняла…

Я зашагала от нее прочь.

— Катерина! — крикнула она мне вслед. — Я могу тебе помочь! Могу устроить тебе встречу с Джакомо!

Я остановилась как громом пораженная. Она продолжала говорить мне в спину.

— Он признался мне, что не может не думать о своей былой любви. Он до сих пор тебя любит, понимаешь, — убеждала она. — Уверена, что он хочет доказать тебе свои чувства. И у меня есть идея, как воплотить это в жизнь.