Тайная жена моего мужа

- Что вам нужно? - отозвалась сухо, не став ломать голову над вопросом, который проще было задать вслух.

- Я Света, подруга Инги, вы меня помните?

Точно. Света. Но что ей толку от этой информации?

- Помню, - проговорила лаконично. - Так что вы хотели? Инга тут давно не живет.

- Я знаю. У меня просто… есть для вас кое-какие новости.

Елена Николаевна нетерпеливо постучала носком ботинка по асфальту, давая понять, что ждет продолжения, но в итоге пришлось поторопить Свету вслух:

- Ну?

Кажется, та наконец поняла, что стоит объяснить все и сразу. Вот только сама Елена Николаевна никак не была готова к тому, что услышит…

- У вас есть внучка. Я ее воспитываю…

Резко закололо сердце. Пришлось даже немного отступить в сторону скамейки, опуститься на деревянное сиденье и попытаться размеренно дышать, чтобы осознать сказанное…

- И вы хотите… чего? - проскрипела устало, бросив попытки понять, что все это значит. - Чтобы я ее забрала?

- Нет! - чрезвычайно поспешно выпалила собеседница. - Нет, я люблю девочку. Но мать… Инга… ее бросила, от нее давно не поступало никакой помощи, и я уже не справляюсь…

* * *

- Я дала ей денег, - негромко договорила мать, и Якову даже показалось, что он ослышался.

- Дала денег? - переспросил пораженно. - Вот так просто? Ничего не проверив?!

Она фыркнула в ответ.

- Конечно же, я сначала попросила показать мне девочку. Но когда увидела ее… сразу поняла - она и в самом деле твоя. Наша порода! Не то, что…

Он грубо, до боли, сжал ее локоть прежде, чем она сказала бы очередную вещь, которую он ей не простит.

- Не смей, - предупредил - как отрезал.

Она выдохнула. Поморщилась. И вновь продолжила…

- В общем, сомнений не было. Я хотела даже забрать ее… но Света не дала. Сказала, что любит девочку, как родную, а та любит ее. И что Инга ничего не должна знать о том, что я в курсе. Что если узнает - отберет у нее Олесю, увезет… и мы обе ее никогда больше не увидим.

- Так Олеся знала, кто ты?

- Нет. Я стала навещать их, помогать деньгами, приносить небольшие подарки… но это все, что мне дозволялось.

- Это ни черта тебя не оправдывает, - выдохнул он. - И я больше не хочу тебя видеть, мама. По крайней мере до тех пор, пока не разберусь со всей этой ситуацией. Сам, без твоего вмешательства. Так что собирайся… у меня сегодня еще есть дела.

Не давая ей возможности возразить, он подошел к стоявшей в углу сумке и, подняв ее, просто пошел к двери.

Глава 34

Накануне

- Так нельзя.

Эти слова прозвучали тихо, едва слышно, но четко и ясно, и заключавшаяся в них твердость поражала.

Инга посмотрела на дочь: ей было уже восемь лет, но из-за худобы и болезненности она казалась младше. И выглядела такой хрупкой, что порой было страшно обнять ее слишком крепко…

И вместе с тем серьезность, даже какая-то умудренность, с которой она смотрела на мир, делали ее взгляд взрослым, словно бы не принадлежащим маленькому ребенку.

Это все была ее вина. Это чувство, эти мысли постоянно сидели в голове Инги, застряв тупым клином где-то между ребрами…

Может, если бы она не уехала, все было бы иначе? Может, Олеся не заболела бы, не прошла через долгое и выматывающее лечение… И не смотрела бы на нее сейчас этими пугающими глазами… глазами старухи, а не маленькой девочки.

- О чем ты? - уточнила Инга, делая вид, будто занята тем, что поправляет постель.

Едва Карина с сыном и матерью вышли за порог, как Яков, словно зомби, проследовал в освободившуюся спальню и, захлопнув за собой дверь, больше оттуда не выходил.

Его слова о том, что ей пора собирать вещи, еще звучали в голове Инги пугающим лейтмотивом, от которого она пыталась отмахнуться, убеждая себя в том, что теперь, когда его сожительницы тут больше не было, Яков передумает. Во всяком случае она, Инга, готова была на все ради того, чтобы остаться.

- Нельзя, чтобы люди уходили из своего дома.

Голосок дочери заставил Ингу вновь сосредоточить внимание на ней. Взгляд уперся в книгу, которую Олеся прижимала к себе, как какое-то сокровище. Книга, которую ей дала Карина…

К собственному удивлению, Инга вдруг испытала… приступ ревности. К этому дурацкому куску бумаги, к тому, как крепко и вместе с тем - бережно, Олеся держала его в руках…

Как глупо. Ей не к кому и не к чему было ревновать. Дочь любила ее, была так отчаянно к ней привязана… и ей, Инге, тоже не в чем было себя упрекнуть.

Она отдала ради Олеси все. Все, что имела. До последней капли. И намерена была отныне и дальше бороться всеми способами за то, чтобы дочь получила все, чего заслуживала…

Даже если это означало разрушить чужую жизнь.

- Это их решение, - откликнулась Инга нарочито ровным голосом, старательно взбивая подушки.

- Нет.

Всего одно короткое слово - но сколько в нем было силы! Инга с удивлением посмотрела на дочь…

- Это их дом. Не наш.

Инга выпустила подушку из рук, аккуратно взяла дочь за плечи…

- Ошибаешься. Здесь живет наш папа, а значит…

Олеся решительно мотнула головой.

- Он мне не папа. Я ему не нужна. И я не хочу тут быть.

Эти слова напугали Ингу. Она растерянно погладила Олесю по голове, пробормотала…