Тайная жизнь Карла Юнга

Фрейд убеждал Юнга помочь Гроссу отказаться от употребления опиума и кокаина. Затем Юнг мог бы приступить к начальному психоанализу. Фрейд очень просил Юнга оставить Гросса на свободе до октября, когда его можно было бы перевезти в Вену, где Фрейд сам смог бы заняться более глубоким психоанализом.

На зальцбургском конгрессе Фрейд и Юнг уговаривали Отто пойти на лечение. Выглядевший исхудавшим и слегка растрепанным, находившийся, по всей вероятности, под воздействием кокаина, Отто Гросс, тем не менее, сделал краткое выступление, которое по всеобщему признанию было блистательным. Вильгельм Штекель вспоминал впоследствии, что "в своей вдохновенной речи [Гросс] сравнил Фрейда с Ницше и провозгласил его разрушителем старых предрассудков и расширяющим психологические горизонты научным революционером"[169]. Щтекель был единственным из числа прежних коллег Гросса, кто написал о нем хвалебный отзыв после того, как в 1920 г. Гросс умер в полном одиночестве на улицах Берлина. И мая 1908 г. Юнг сообщил Фрейду, что Гросс прибыл в Цюрих вместе со своей женой. Он выглядел ужасно. Юнг сразу же начал заниматься постепенным снижением у него опиумной зависимости и тем самым ввел его в болезненную фазу отвыкания.

Юнговские заметки о пациенте Отто Гроссе

Юнг провел длительное собеседование с Фридой Гросс с целью получения детальной истории болезни Отто[170]. В истории болезни, сообщенной "фрау д-р Гросс", Юнг записал, что Фрида и Отто поженились вскоре после состоявшейся в 1902 г. выписки из Бургхельцли. Вскоре после бракосочетания он снова начал употреблять морфий. В 1904 г. Фрида захотела иметь ребенка и поэтому Отто отправился в Аскону, где с успехом отучился от употребления каких-либо наркотиков. После удачного зачатия (о дальнейшей судьбе ребенка в юнговском сообщении не говорится), употребление наркотиков возобновилось. От морфия он перешел к опиуму и кокаину. Он ежедневно нюхал концентрат из анестетиков и кокаина и глотал до пятнадцати граммов чистого опиума. Его сон был крайне нерегулярным. Порой он мог проспать целых шестнадцать часов, а порой он не мог спать вовсе. Он был совершенно не в силах.долго сидеть, ему нужно было часто вставать и расхаживать кругами. Наихудшим для Фриды было его "непрестанное теоретизирование" и постоянное вопрошание. Он настаивал на проведении у нее анализа, но она противилась ему, часто предлагая при этом свои собственные контргипотезы. Находясь в состоянии фрустрации, он утверждал, что это "сопротивление ее комплексов". В наиболее мрачные моменты он пытался совершить самоубийство. Временами она уходила от него на несколько недель, ибо только так могла восстановить свои силы. Фрида слегка пожаловалась на имевшую место в прошлом году связь Гросса с "еврейкой" Региной Ульман. Ульман была писательницей, а Гросс был убежден, что он в состоянии "освободить ее гений посредством анализа". Фрида решительно противилась этой связи, и, наконец, ей удалось ее прервать. К тому времени он потреблял опиум в огромных количествах. Это "лечение" он осуществлял исключительно в состоянии глубочайшего возбуждения. Анализ обычно длился в течении всей ночи и он настаивал на том, что от этого зависит вся его судьба. Он порицал Фриду за отсутствие у нее интереса и тяги к научной работе. Она сказала, что вся его энергия уходила на ночные сеансы в кофейне, где он анализировал всевозможных неудачников (деклассированных элементов). Наконец Отто пообещал ей, что попытается лечиться в соответствующем учреждении. Юнг завершает свое сообщение сочувственным утверждением о том, что решение Гросса отправиться в госпиталь на лечение "стоило его жене героических усилий".

Юнговские заметки о ходе лечения очень хаотичны, но все же в них можно разобраться[171]. Здесь мы уже видим зарождение у него интереса к тому, как в художествах пациента проявляется информация о бессознательном разуме. К 1916 г. стал применять эту терапевтическую технику ко всем своим пациентам.

18 мая, по истечению первой недели лечения, Юнг сообщил в своей первой заметке, что "пока опиума употребляется не больше 6,0 [граммов] в день. В самую первую ночь пациент устроил ужасную сцену, говоря, что не может переносить ночью никакого света. Затем он сказал, что должен уходить и что его нужно немедленно отпустить. С величайшей подавленностью он сказал, что кто-то его здесь запер__Ежедневный многочасовой анализ". 23 мая Юнг записал, что доза опиума понизилась до трех граммов в день — "без всяких значительных симптомов отвыкания" и "при продолжающемся анализе". Но это еще не все: "благодаря ежедневным напоминаниям он хотя бы по разу в день моет руки и перестал пачкать свою одежду пищей и пеплом от сигарет. Во время, свободное от анализа, он не занимается ничем, кроме рисования младенческих картинок. Он рисует "движение" не то чтобы скверно, а явно как дилетант". Согласно Юнгу, Гросс абсолютно не осознавал низкую художественную ценность своих произведений.