Тайная жизнь моего мужа

Говорят, что продажи электронных книг Эрленда взлетели теперь до небес. Большими тиражами собирались напечатать и его бумажные книги. Вернее, уже начали допечатку… Все доходы от этих продаж, получается, пойдут теперь Алисе, как единственной наследнице?

Поскольку ходили слухи, что Роман аннулировал то завещание, в котором переписал все то, что имел, на Галину. Она теперь ни копейки не получит. Про Галину тоже давно ходили слухи, что ее дети вовсе не от Романа. Словом, у хейтеров Романа уже не имелось козырей против него.

Для публики он стал фигурой трагической. Оболганный и обманутый герой, который на самом деле жил честно и по справедливости.

Очень много спорили на форуме и о том, что именно пытался изобразить Роман Эрленд в последние минуты своей жизни.

Он действительно проводил какой-то магический ритуал, используя меч, или этим мечом собирался убить свою жену? До сих пор это являлось загадкой. Алиса почему-то отказалась от всяких объяснений, ну, а от свидетелей – Петровича и его супруги – никакого толку. Они сами ничего не знали и не понимали. Все их свидетельства скорее относились к категории домыслов.

Загадка. Тайна. Мистика! Когда вроде все на виду, многое задокументировано и зафиксировано в виде аудио и в видеоформате, а все равно – ничего не понять.

Журналисты, другие писатели, поклонники Романа и просто любители эзотерики буквально как с цепи сорвались. Костров наполнился приезжими, на улицах города то и дело можно было застать телевизионщиков с камерами, снимающих репортажи, журналисты что-то оживленно вещали в свои микрофоны…

«Замок» Эрлендов словно попал в самую настоящую осаду, и над ним, и над садом летали коптеры. Но пока ничего интересного не сняли, судя по всему.

Звонок в дверь.

Марина вздрогнула, на цыпочках подкралась к двери, заглянула в «глазок». Уф, Елена…

Марина распахнула дверь, впустила гостью, затем за ее спиной быстро защелкала замками.

– Я тебе не дозвонилась, – поздоровавшись, сообщила Елена.

– Так я телефон выключила. Мне его просто оборвали. Звонят, спрашивают о Романе… Проходи.

– Ты плакала? – обернувшись, сурово спросила Елена.

– Да, а что…

– Это смешно.

– Сама и смейся, – огрызнулась Марина. – Дура я была, что послушалась тебя и рассорилась с Романом. Он святой человек, он настоящий маг…

– Какой он маг, это все совпадение! – схватившись за голову, застонала Елена. – Ну сказал он про луч света. А потом эта молния в него ударила… Это же законы физики, понимаешь? Нечего с мечами в грозу бегать. По открытому пространству причем. Он просто к себе электричество притянул.

– Луч света, Леночка, луч света! – возразила торжествующе Марина. – Все так, как он и предсказывал.

– Допустим. Ладно. С лучом света Роман угадал. Но это – все. Других предсказаний у него нет. А значит, с лучом – возможно, совпадение просто. Нельзя считать Романа провидцем только на том основании, что один раз, один, всего один, он не ошибся…

– А это неизвестно, – фыркнула Марина. – Просто еще никто не изучал этот вопрос. От Романа осталось много книг, их надо читать и анализировать. И может оказаться, в них заключены все тайны бытия…

– Марина, не смеши меня! – рассердилась Елена. – Какие еще тайны?

– О которых мы пока не знаем, – надменно возразила Марина. – Мы же эти книги читали как пособие по визуализации, пророчеств в них не искали специально. А зря! Когда всерьез возьмемся заново анализировать все то, что написано Романом, тогда оно и откроется. Как… как катрены Нострадамуса!

– Ага… Катрены. Нострадамуса! Их как угодно толковать можно, хоть в нашу, хоть в вашу сторону. Под них вообще все что угодно списать можно, они такие неопределенно-туманные, что любое событие под них легко подстроится! А народ радуется, когда в «угадайку» эту играет, потому что делать людям нечего, – покачала головой Елена.

– Думай как хочешь, тебя никто не заставляет в силу Эрленда верить, а я решила создать музей его имени.

– Что?.. – растерялась Елена.

– Да, как Лариса Игоревна собиралась делать музей Сильнова… Она только собиралась, а потом передумала, потому что Сильнов взял, да и умер, а ей вдруг неинтересно стало… Так и я хочу создать в Кострове музей Романа Эрленда. Но уже серьезно и по-настоящему. От своего замысла не откажусь.

– Создавай, – пожала плечами Елена. – Дело твое.

– А тебе разве неинтересно? – испытующе спросила Марина. – Роман – поразительный человек. Это такие непознанные глубины…

– Да какие глубины, Мариночка! – фыркнула Елена. – Я из-за него всю жизнь профукала, теперь на бобах осталась. Вот ты почему за Романа все цепляешься? Ты собственных детей так и не поняла, собственных внуков… У тебя есть это богатство – близкие люди, родные… Почему они тебя не интересуют, почему ты их не пытаешься понять? Их, а не Романа?

– С тобой бесполезно говорить, – вздохнула Марина.

– Я тебе завидую, – страдальчески улыбнулась Елена. – У тебя есть то, чего у меня нет, и я вряд ли когда это получу…

– Перестань, какие твои годы.

– Такие, что последний вагон – в моем, конкретном случае – уже ушел. Ладно, правда, давай не будем об этом, – махнула гостья рукой.