Тайная жизнь моего мужа

— Он уехал, — ответила, сама до конца не веря в то, что все закончилось — с одной стороны, так просто, а с другой… больно. Слишком поздно, слишком несвоевременно я узнала последнюю тайну своего мужа.

Когда уже не могла ни помочь ему, ни простить.

— Просто уехал? — уточнил Эмиль, явно не веря своим ушам.

— Просто уехал… и сказал, что мне больше не понадобится что-либо делать, чтобы от него избавиться…

— И ты ему веришь?

Я улыбнулась, глядя ему прямо в глаза:

— Я верю тебе. Тому, как ты на меня смотришь. Тому, как бьется твое сердце, когда я рядом. Возможно, ошибаюсь, но хочу верить, что ты всегда меня защитишь, что бы ни было с нами дальше…

Он смотрел на меня молча, не подтверждая моих слов, но и не возражая им. И что-то в груди у меня тревожно, мучительно заныло. Неужели я ошиблась? Неужели поторопилась с выводами…

Не зная, как сгладить возникшую неловкость, я достала из кармана его телефон, который швырнул мне Артем и неловко пробормотала:

— Вот, это, кажется, твое…

Он не протянул руки в ответ, чтобы забрать айфон. Лишь продолжал смотреть, словно искал во мне что-то, известное лишь ему одному… а потом улыбнулся. Улыбнулся так, как никогда прежде — открыто и чувственно. И при виде этого сердце у меня снова дрогнуло…

А в следующий момент он уже меня целовал. Страстно, жадно, всепоглощающе…

И все вопросы исчезли сами собой. Особенно когда Эмиль, едва разорвав поцелуй, заключил меня в надежное кольцо своих рук и просто сказал, красноречиво сжимая в объятиях:

— Нет. Вот это — мое.  Ты — моя. 

Эпилог

Месяц спустя 

— Постой…

Эмиль взял меня за руку, заставляя остановиться перед самыми дверьми клиники, где мы собирались пройти тест на днк.

— В чем дело? — поинтересовалась я, глядя в его слишком серьезные в этот момент глаза.

— Мы можем этого не делать, — произнес он. — Не хочу, чтобы ты думала, будто я тебе не доверяю.

Я прикусила губу. Наверно, этот его поступок, эта готовность слепо верить говорили об отношении ко мне лучше и красноречивее, чем любые слова. Но мы все еще узнавали друг друга, все еще нащупывали неисследованные ранее уголки души, и я вовсе не хотела, чтобы между нами стояла пусть даже тень каких-либо сомнений.

Хотя за прошедшее время мы пережили вместе больше, чем иные пары за много лет. Вся эта история с Артемом, спасение Лизы, примирение Эмиля с отцом… а месяц тому назад еще и похороны. Того, кого так боялась, но кому ни за что не желала подобного исхода.

По официальной версии, машина Артема вместе с водителем упала с обрыва — он якобы не справился с управлением на сложном и вдобавок мокром участке дороги. Но последние слова, сказанные им мне, не оставляли никакого шанса на сомнения — он сделал это нарочно.

И что было тому причиной — останется теперь вечной тайной моего бывшего мужа. Возможно, он и впрямь хотел освободить меня от себя, а может совсем наоборот — пытался обречь на вечное чувство вины. Как бы там ни было, а я после долгих попыток осознать и принять все случившееся, решила твердо — я не позволю призраку бывшего мужа отравить мне всю дальнейшую жизнь. Он бесконечно и планомерно отнимал у меня все, что было мне дорого, но не сумеет отнять мое будущее даже после своей смерти.

Да, он был болен, он был сломан, он был одержим — но я не должна была нести за это ответственность. Не должна была платить за чужие грехи. Как и Лиза, повинная только в том, что напомнила чем-то Артему его мать…

Он поломал столько жизней, что заслуживал теперь лишь одного — сожаления, что так и не позволил никому себе помочь. Но ничего уже было не изменить и не исправить, а жизнь… она продолжалась. И все мы, кого он пытался под себя подмять — я, Эмиль, Лиза и Никита — шли дальше — каждый по своему пути. И не намеревались отказывать себе в том, чтобы быть счастливыми.

— Спасибо, мне было важно это услышать, — улыбнулась я Эмилю в ответ после продолжительной паузы. — Но я не хочу, чтобы между нами была хоть малейшая недоговоренность…

— Вероника… — он погладил тыльную сторону моей ладони и по коже у меня пробежали мурашки. — Я теперь понимаю, что ты не стала бы мне лгать. Та женщина — смелая, добрая и чуткая, какой я тебя узнал, на подобное просто неспособна.

Это было не признание в любви, но от такого мужчины, как Эмиль, звучало практически равноценно словам, которые ни один из нас пока так и не произнес вслух.

— И все же давай покончим с этим, а потом… — улыбнулась я и прерывисто выдохнула, когда он сжал меня в объятиях и договорил сам:

— …А потом я сделаю все, чтобы ты была счастлива.

* * *

Четыре года спустя 

Сад старого особняка походил на настоящий хаос из переплетения розовых лент, воздушных шаров и томно благоухающих цветов, чей запах смешивался с ароматами еды и сладостей, от которых ломились установленные на открытом воздухе столы.

В этот теплый майский вечер мы отмечали третий день рождения нашей с Эмилем дочери Ангелины.

— Ты как, справляешься? — поинтересовалась внезапно появившаяся рядом Лиза.