Тайная жизнь мужей. Все, что вам нужно знать о своем главном мужчине

Многолетние браки с их медленными переменами и внезапными переворотами – самая настоящая поэзия. Расставания и воссоединения; медленное шествие рука об руку – или нет – навстречу неизбежному концу. Удивительное зрелище.

Мне посчастливилось быть знакомой со множеством пожилых супружеских пар, и полагаю, все дело в средиземноморской диете, потому что многие из них – греки. Или англичане, у которых есть дома в Греции, где я провожу отпуск. Должно быть, они едят много рыбы и оливкового масла и именно поэтому полны сил и энергии даже в свои семьдесят-восемьдесят лет. И хотя все пожилые пары вызывают у меня восхищение и желание последовать их примеру, я невольно замечаю разницу в поведении северных и южных европейцев на закате их жизни…

Каждую весну и лето, когда мы летаем в Грецию, я вычисляю англичан еще до того, как они подойдут к стойке регистрации EasyJet, – по стандартным льняным костюмам и выражению лиц: неожиданно суровые, несмотря на то что они в отпуске и никогда не были на войне. Быть может, все дело в дискомфорте от перелета в самолете бюджетной авиакомпании (большую часть года это самый быстрый способ попасть на остров)? В конце концов, эти ребята наверняка застали золотой век авиапутешествий и, должно быть, скучают по тем временам, когда на борту приветствовали по имени и наливали бокал шампанского. Очевидно, всех беспокоят такие нововведения, как быстрая посадка, необходимость складывать чемоданчики в отсеки над головой и ждать самолет в случае задержки рейса.

Несмотря на то что многие из этих пар постдетородного возраста пребывают в отличной форме, носят дорогие солнцезащитные очки и абсолютно финансово независимы, их трудно представить себе хихикающими или умиляющимися по любому поводу: «какой стану я, когда дети вылетят из гнезда», «усохну, а кожа моя потемнеет от старости». Ибо вместо плавания в лодке, попивая вино, по примеру Тимоти Уэста и Прунеллы Скейлс, этих национальных героев и примеров веселой старости, они взвалили на себя непосильное бремя второго дома (или не менее тяжелую участь вечных иностранцев). Все, что остается, – это ворчать по поводу страховки и автопроката и искать виноватых в том, что взрослые дети не хотят путешествовать вместе с ними.[24]

Смотрю я на этих прилично одетых, но вечно недовольных людей – в особенности мужей – и не могу отделаться от мысли, что, возможно, быть по-настоящему счастливыми им мешает чувство неопределенности, как вести себя за границей. Видите ли, остров, на который мы летим – допустим, Корфу, – разделен ровно пополам. В верхней части – богатеи, привыкшие к роскоши, нувориши и обычные семьи среднего класса, решившие побаловать себя каникулами на вилле. В нижней – рокочущая вакханалия дешевых ночных клубов, английских пабов с грязными ложками и… В общем, я и сама до конца не знаю, поскольку, разумеется, никогда там не была: наш дом стоит ровно посередине, равноудаленно от обеих половин. Как бы то ни было, в самолете – на тех местах, которые можно занять за дополнительную плату, – всегда летит несколько рядов седовласых пожилых пар или просто мужей, спешащих к женам, или для того, чтобы проследить за ходом работ в летних домиках. Все они похожи друг на друга: льняные брюки белого, кремового или синего цвета; розовая или синяя футболка из плотного льна или легкого хлопка; мокасины, панама, айфон в кожаном чехле в нагрудном кармане; спортивная куртка из легкой, но не жатой ткани; большой платок, выглядывающий из кармана куртки, и свернутая газета «Таймс». Я знаю: на самом деле они предпочли бы «Дейли Мейл», как некоторые особенно дерзкие жены (потому что женщины раньше мужчин перестают обращать внимание на общественное мнение – мы достигаем предела после сорока лет, в течение которых вынуждены терпеть на себе осуждающие взгляды), но не осмеливаются делать это у всех на виду, боясь нарушить традицию. По всему видно: они наполняют отпускной образ таким глубоким смыслом, тщательно выверяя каждую складочку, отворот и шов, и нет ничего странного, что это служит источником столь сильного стресса.