Тайная жизнь разведчиков. В окопах холодной войны

— Итак, Сушко заинтересован в твоем пребывании в качестве его заместителя по двум причинам: из-за Лены и, конечно, в помощь по службе. Думается, что когда он не сможет неожиданно увидеться с Леной, то обратится к тебе. А неожиданное дежурство мы ему организуем. Твоя задача…

И адмирал стал буквально диктовать пункт за пунктом, давая пояснения к каждому. Среди них были такие: Лена имеет контакт с людьми из французского и английского дипкорпуса — надо узнать характер этих связей (это через Сушко); между Сушко и Леной, возможно, уже есть договоренность о скрытой ото всех работе, и если нужна будет связь между ними, то ты сможешь стать их связником втемную. Ты установишь опертехнику подслушивания у Лены дома. Адмирал пояснил, что в доме лежит больная тетка и проникнуть туда невозможно — только знакомым людям.

Вся беседа в Большом доме заняла часа два. Я получил условия связи — пароль и места встреч — как с Большим домом, так с адмиралом и Василием Ивановичем по их служебному и домашнему телефонам. Кроме того, с чекистами в Кронштадте и Балтийске. И, конечно, на крейсере. Все это я аккуратно выписал и обещал вызубрить назубок. Адмирал подчеркнул, что у людей из дипкорпуса имеется разведывательный интерес к флоту, а не только к «делу Краба».

Вторая встреча со шпионажем

Затем наступила стажировка, и все произошло так, как предполагали чекисты: я стал замкомандира группы АЗА, близко познакомился с Сушко и затем с его Леной; носил письма от него и наоборот, их контролировали чекисты. Как я понял, в письмах ничего предосудительного не было.

Я рад был, что Сушко оказался честным человеком, но заявить на Лену не смог — он ее боготворил. Лена же вела двойной, даже тройной образ жизни. Она принимала у себя в маленькой смежной комнатке и Сушко, и француза, и англичанина. Сушко не ведал, какие разговоры проходили в этой комнате в его отсутствие. Чекисты контролировали ее связь с французом и англичанином. Они задокументировали ее расспросы о флоте пьяных военных моряков. Было установлено, что она записывала разговоры и кассеты передавала иностранцам. Когда дело дошло до моментальных встреч с ее друзьями из дипкорпуса, француз и англичанин были взяты с поличным.

Чекисты помогли разработать план по явке Сушко с заявлением о сомнительном поведении Лены, и он стал свидетелем по ее делу. А подозрения его строились на тех вопросах, которые она задавала. Они касались служебной тайны, и в них содержалась определенная техническая подготовка Лены для таких бесед.

Мне было жаль Сушко, этого отличного офицера, который дал слабину в сетях красивой, но коварной женщины. Эта его связь с ней стоила Сушко карьеры и пребывания во флоте. В чем-то было жаль и Лену, в общем-то не пустую девушку, но вставшую на путь стяжательства и фактического предательства. Ее судили, но проявили снисходительность ввиду ее помощи органам. Она была взята с французом с поличным, а с англичанином — в тот же день уже под контролем органов.

О причастности моем к этому делу Сушко так и не догадался или не захотел меня ввязывать. На допросах обо мне он ничего не сказал. А это устраивало всех: особенно органы, которые не хотели меня светить.

С началом нового учебного года я побывал у адмирала в Большом доме. Он поблагодарил меня за работу, весьма полезную для госбезопасности, и просил подумать о переходе на работу в военную контрразведку. Я обещал подумать, хотя не испытывал большого желания, ибо работал над дипломом и в моем будущем выстраивался НИИ в Москве как ведущий мой дипломный проект.

Но мысли нет-нет да и возвращались к работе над спецзаданием органов. Оно согревало мою душу необычностью событий и прикосновением к чему-то недоступному многим. Видимо, во мне заговорила та черта будущего чекиста, который гордится своим профессионализмом и связью своей профессии с поколениями чекистов.

Встречая в стенах училища «моего» особиста, я всегда почтительно здоровался с ним. Однако, по его совету, нашего близкого знакомства не демонстрировал.

С осени пятьдесят седьмого я завершил работать над дипломом — проектом инженерной работы по зенитной установке для крейсеров с использованием активно-реактивного снаряда и радиолокационного взрывателя к нему. Где-то месяца за два до окончания училища я встретил «моего» контрразведчика, который вместо обычного приветствия бросил короткое: «зайди». И назначил время. Конечно, я пришел в кабинет особого отдела.

— Ты наш разговор помнишь? Ну тот, после поимки шпионов? Ну и как, пойдешь к нам? Передаю тебе официальное приглашение на работу от адмирала…

— Да я уже начал забывать о том разговоре… Меня уже назначили на флот. Я попросился на Северный…