Тайная жизнь великих писателей - 2010

Последние годы жизни Твен провел, продолжая высмеивать человеческие пороки и с особой желчностью нападая на церковь. Умер он в 1910 году, оставив распоряжения о посмертной публикации некоторых своих произведений, ориентированных, скажем так, на «более взрослую аудиторию». Что это было: прощальная насмешка над блюстителями морали? Или просто способ подтвердить свои собственные слова: «Думаю, мы просто не способны честно и искренне быть самими собой, пока не умрем, - да и то, пока не пройдет много-много лет со дня нашей кончины. Людям следовало бы начинать со смерти, тогда они становились бы честными гораздо раньше».

СИГАРНОЕ ПОМЕШАТЕЛЬСТВО

Сказать, что Твен любил сигары, было бы преуменьшением. Он стал курильщиком в восемь лет и до самой своей смерти ежедневно выкуривал от двадцати до сорока сигар.

Несколько раз он пытался отказаться от вредной привычки или хотя бы снизить количество выкуриваемого, но все его попытки были обречены на провал. «Нет ничего проще, чем бросить курить, - однажды заметил он. - Уж я-то знаю, я проделывал это тысячу раз». Часто он засыпал с зажженной сигарой в зубах.

Может быть, вы полагаете, что человек с такими доходами и известностью выбирал самые высококачественные табачные изделия? Ошибаетесь. Твен курил самые дешевые и вонючие сигары, какие только можно было найти в продаже. Друзья, тоже любившие попыхтеть сигарой, собираясь к писателю в гости, предпочитали прихватить курево с собой - лишь бы не угощаться табачком у хозяина. Вот что написал один журналист из «Нью-Йорк уорлд» по поводу «длинных черных и убийственных на вид сигар», которые Твен курил в 1902 году во время интервью: «Уже один только их вид наводит на размышления. Даже удивительно, что первая же выкуренная сигара не приводит к летальному исходу».

РЕМАРКА МАРКА

Твен довел искусство «болтать на неподобающие темы» до совершенства, когда нынешние скандальные телеведущие, блещущие тем же умением, еще и не думали появляться на свет. Он частенько выступал после обеда в узком кругу, излагая свои нетрадиционные точки зрения на секс, газоизвержение и прочие табуированные в приличном обществе темы. В своей лекции «Размышления о науке онанизма» он, импровизируя на тему мастурбации, дал аудитории следующий совет: «Если уж вы решили просадить жизнь, занимаясь исключительно сексом, не слишком увлекайтесь игрой в кулачок». В другом случае Твен посвятил всю лекцию размышлениям о том, как можно было пускать ветры перед английской королевой Елизаветой I³⁸.

Пожалуй, самая скандально известная речь Твена была произнесена в 1902 году, и называлась она «Обращение

к бостонскому Клубу гигантского хрена». Это был образец виртуозной сатиры, замаскированной под рассуждения в защиту мужских гениталий маленького размера. «Я никак не могу углядеть какой-то особой заслуги в том, чтобы иметь пенис, превышающий обычные размеры», — заявил писатель членам клуба, чьи «гигантские хрены» он высмеял также и в стихах. Дальше в своей речи Твен признался, что и сам как-то раз решил увеличить размер члена, сделав инъекцию нитрата серебра, но, после того как он «еле-еле выдернул свой хрен из грядки», писатель устыдился и горько пожалел о принятом решении.

ОДНАЖДЫ МАРК ТВЕН ПРОИЗНЕС ЦЕЛУЮ РЕЧЬ О ТОМ, КАК ПУСКАЛИ ВЕТРЫ В КОМПАНИИ АНГЛИЙСКОЙ КОРОЛЕВЫ ЕЛИЗАВЕТЫ I.

ПАТЕНТОВАННОЕ СРЕДСТВО

Твен обожал разнообразные приборы и устройства — он либо мастерил их сам, либо покупал, либо вкладывал в них деньги. Твен был дружен с Николой Тесла, американским инженером и изобретателем сербского происхождения, которого современники не желали принимать всерьез и называли «сумасшедшим ученым». Эти двое часто проводили по многу часов в лаборатории, болтая о том о сем и испытывая всяческие научные идеи на практике.

Сам Твен запатентовал три изобретения: саморегулирующиеся подтяжки, альбом для газетных и журнальных вырезок с клейкими страницами и историческую игру, служащую развитию памяти, — по словам одного критика, эта игра «больше всего напоминала нечто среднее между налоговой декларацией и логарифмической таблицей». Из всех трех изобретений только клейкий альбом принес писателю хоть какие-то деньги.

Если Твен и мог кого-то винить в своих неудачах, то только самого себя. Он неоднократно упускал шанс вло-

жить деньги в потенциально прибыльное дело. Хотя Твен был одним из первых американцев, установивших у себя в доме телефон, он отказался вкладывать в изобретение Александра Грэхема Белла хоть какие-нибудь средства, так как был уверен, что статические помехи на линии помешают телефонной связи распространиться по всему миру.